Кровавое пробуждение - [19]
— Тогда разве во мне не больше небесной крови, чем в любой из тех, кого выберут Боги его суженой?
Накари склонил голову. Сострадание в его глазах было настолько сильным, что сводило с ума, причиняя боль.
— В Вас уйма небесной крови, Киопори. Но ваша кровь дана богиней Сигнас, не так ли? Суженая Маркуса рождена под созвездием Дракона, и кровь Дракона течет в ее венах, символизируя их супружество. Только кровь Дракона совместима с кровью Маркуса.
Киопори долго смотрела на деревянные доски веранды, набираясь смелости. Потом подняла голову и попробовала снова.
— И все-таки, Мастер Маг, со всем возможным уважением, Вы просто не знаете, возможно ли это, поскольку у ваших мужчин не было других вариантов. До сих пор здесь не было ни одной другой женщины с небесной кровью. — Девушка вздохнула и подняла руку. — Предположим, что то, что Вы говорите, правда, и я не смогу подарить Маркусу… детей. Но по окончанию Кровавой Луны, когда Проклятье заявит на него права, я могу оспорить их. — Ее голос начал колебаться. — Накари, безусловно, те, кто наложил проклятье, не станут причинять мне вред. Я одна из них. Одна из Первородных Женщин — первичная причина проклятья. Даже Боги должны признать это.
Накари посмотрел на небо.
— Киопори, будучи той, кто Вы есть, Вы должны быть женщиной крепкой веры, не так ли?
— Конечно, да. Это только мой взгляд…
— Вы верите, что Боги знают и видят все?
— Конечно, верю. Все в их ведении.
Накари посмотрел в ее глаза.
— Тогда они знают о том, что Вы здесь, или не нет? И что Маркус любит Вас, а Вы любите его. Они точно знают, кто Вы и откуда, но все равно сделали это. — Он жестом указал на небеса. — Простите меня за прямоту, но после того как они заставили его ждать пятнадцать веков, почему боги выбрали именно этот момент для Знамения? Как будто спешили, чтобы не позволить вам двоим соединиться. Если Вы верите в божественное, тогда тут нет совпадения.
Киопори побледнела от его рассуждений. Он был прав.
Закрыв глаза, девушка прижала сцепленные руки к животу. Если Боги на самом деле знали все, тогда они должны понимать, что она не может отпустить Маркуса сейчас, когда нашла его, и будет бороться за своего Воина до самого конца. И никогда не примет такой кары.
Киопори Демир готова была пойти с ним в Долину Смерти и Теней, если это будет необходимо.
Глава 5
Накари, словно услышав мысли Киопори, протянул руку.
— Вы прогуляетесь со мной, Киопори? Есть кое-что, что мне нужно показать.
Киопори взяла его за руку, и он повел ее обратно в дом. Они прошли через гостиную, вошли в главный холл и в конечном итоге попали в грязную большую комнату, расположенную за кухней. За дверью в этой комнате можно было увидеть темный, круглый тоннель, пол в котором был выложен из камня.
— То, что я хочу показать, всего лишь другой конец зала, — сказал Накари, сопровождая Киопори, идущую впереди. А затем взмахом руки зажег длинный ряд факелов, висящих на цепях в арках, расположенных в стене.
Киопори глубоко вздохнула, последовав за Магом в длинный, сырой туннель.
Когда они, наконец, пришли, перед ними предстали две тяжелые деревянные резные двери — такие, которые можно найти только в древнем замке. Накари указал жестом на ту, что слева.
— Этот вход ведет в Зал Правосудия, Церемониальный Зал нашего народа. — Он положил руку на тонкую железную ручку двери справа. — А этот в Комнату Жертв и Искупления, — он прочистил горло. — Вы должны приготовить себя к темной энергии… Это место величайших страданий и смерти.
Киопори сделала небольшой шаг назад, взяла себя в руки и кивнула.
— Я буду в порядке.
Затем Накари замер. Казалось, вес всего мира упал на его плечи, и он не мог заставить себя открыть дверь. Его рука будто замерзла на месте.
Когда Магу в итоге удалось призвать всю свою храбрость, он толкнул тяжелую дверь так сильно, что она ударилась об стену, послав громкое эхо в уже внушающую ужас комнату. Он проглотил ком в горле.
— Проходите.
В тот момент, когда Киопори вошла, она ощутила неожиданное понижение температуры. Комната походила на маленькую церковь восемнадцатого века. В ней располагалось несколько рядов скамеек, установленных в линии, лицом к платформе. Энергия этого места была на самом деле очень тяжелой и гнетущей. На одинокой платформе находился небольшой алтарь, выполненный из разноцветного гранита. Его поверхность была гладкой и ровной, а возле основания кружилась невероятно темная энергия.
Накари указал на алтарь.
— В конце Кровавой луны каждый мужчина получает двоих сыновей: один ребенок света, принадлежащий нашей расе, и один — тьмы, не имеющий души, которого приносят сюда как жертву Проклятия. — Он указал на углубление в предмете. — Ребенка кладет на алтарь его отец или Наполеан, зависит от обстоятельств. Иногда присутствуют и матери, и другие члены семьи, но это скорее исключение, чем правило, Наполеан предпочитает проводить церемонии самостоятельно.
Киопори почувствовала тошноту, но не стала задавать вопросы Богам. Во Вселенной всегда соблюдался баланс — свет переходил в тень. День в ночь. Рождение и смерть сменяли друг друга. Добро не могло существовать без контраста зла, которое также не могло существовать без добра. Как бы ни было трудно не заметить неравенства между двумя сыновьями — один хороший, другой плохой, это являлось карой за нарушение баланса, и она понимала рассуждения своих сестер, хоть и не могла согласиться с ними.
Он смертоносный вампир, связанный древним проклятием. Она агент отдела внутренней безопасности, который расследует серию страшных оккультных убийств. Их соединит Кровавая судьба. Потомок Небесных Богов и людей, Натаниэль Силивази, красивый, соблазнительный, могущественный и опасный вампир. Он принадлежит к древнему народу, который приносил своих женщин в жертву, доведя их до вымирания, и потому проклят. Как и все сыновья Джейдона, он не способен иметь дочерей и своего сына, первенца, должен принести в жертву во имя искупления грехов своих предков.
Да уж, и такое бывает. И эльфы попадают… В чужой мир, в чужое тело, в полное отсутствие магии и уважения к его «голубым кровям» и в квартиру к ужасной, относящейся к нему без всякого пиетета, больше того, с жалостью, человечке, от которой он, ну по крайней мере на первых порах, зависит. И что теперь делать? Ну однозначно вспомнить, кто ты на самом деле, и начать покорять их всех по порядку: мир, свои новые возможности, ну и человечку. Хотя последнее, наверное, будет потруднее всего, вместе взятого.
Лоркан О'Халлоран (вампир из цикла «Разбитое Сердце» Мишель Бардсли) до обращения был учеником филида — друида-сказителя и летописца. За почти 4000 лет своей бессмертной жизни Лоркан записал множество историй, былин и сказаний. Эта история — одна из них. Сказка о Принце и Деве — это самостоятельное произведение, ни сюжетно, ни персонажами не связанное с циклом «Разбитое Сердце». Фактически, это такой авто-фанфик Мишель Бардсли на произведения её серии.
Средины пробудились. Солдаты выходят из ворот, монстры обрушиваются на Королевство. Когда Средины обращают взгляд на Коппердок, Каэл быстро понимает, что нет места, скрытого от гнева короля. Но пока он пытается отогнать солдат Кревана от друзей, другие силы подступают сзади — включая ужасную армию, что может поглотить все вокруг. Все пути ведут в Средины, и судьбы всех зависят от последнего боя, а кровопролитие станет расплатой, что осуществлялась тысячу лет по плану самой Судьбы. Она не знает, как поступит только одна душа: юноша из гор, способный все уничтожить, если его не остановить. Когда Каэл попадает в сражение, он не знает, что на его плечах судьба Королевства.
Я тону в темноте. Мои конечности погружены в чернильную смолу, лёгкие задохнулись от тлетворного дыхания смерти. Мои глаза видят лишь тьму. И тут я вижу его. И я не боюсь. Хотя и следовало. Не смотри мне в глаза, иначе мои демоны поглотят тебя живьём. Дьявол внутри меня устроит пир из твоей нежной плоти. Его острые зубы обглодают мясо с твоих костей и выпьют свет из твоей души. Его шрамы обратят ни в чем не повинных в грешников и утащат тебя в самую тёмную бездну его преисподней. Нет никакого света внутри этой изуродованной оболочки. Я — сосуд боли. Отдающее и принимающее. Это насыщает меня. Это лелеет меня. Это держит меня также крепко, как объятия любовницы, что шепчет мне в сумерках. Они говорят, что дьявол когда-то был ангелом. Внутри меня нет ангела. Я не стремлюсь ни к покаянию, ни к прощению. Я не жажду таких слабых вещей, как любовь. Моё желание обладать ею вполне эгоистично, и когда мой аппетит будет пресыщен, то удача по поддержанию ее жизни, что снизошла на нее, оставит ее. Когда она смотрит в мои глаза, мои демоны, скалясь, готовы сожрать ее живьем.
Едва Джек Кросби удалила обнаруженное в своей голове следящее устройство — она поняла, что вляпалась в крупные неприятности. На протяжении последних пары недель, ей удавалось не попасться на глаза своему боссу, но девушка понимала, что следующее задание — не более чем уловка, чтобы подстроить её убийство. Выйдя на крыльцо своего дома, Дилан Боуэн был крайне удивлён, увидев красивую женщину, направившую дуло пистолета аккурат в его грудь. Незнакомка сидела на ступенях в луже собственной крови — у неё было несколько огнестрельных ранений и полная потеря памяти. Благодаря её запаху, Дилан прекрасно понимал, кто она для него… Или кем может стать, если не умрёт раньше. Когда память Джек возвращается, девушка понимает, что если её найдут — Боуэны могут умереть.
Пятерка сломлена, Королевство на грани развала. С севера появляется новая угроза — союз двух правителей. Граф и графиня нацелились на трон, король Креван все больше сходит с ума. Все судьбы переплетены… и все связаны с юношей, пришедшим с гор. Ему нужно выбирать между отмщением за свою деревню и защитой дорогих ему людей. Каэл отправляется домой. Его путешествие вскоре погружается в хаос: мрачные слухи терзают его, по пути случается война шаманов, и он уверен, что агент графини преследует его. И все же он знает, что эти беды — пустяки, по сравнению с опасностью, что таится в Беспощадных горах.