Кровавая Земля - [113]

Казалось, сражение длится бесконечно, но Старбак, пересчитывая боеприпасы, понимал, что прошла всего пара минут. Хоть сам он этого и не слышал, но охвативший его ужас вызывал из его груди жалобные стоны, похожие на причитания. По обе стороны от него падали солдаты, каждую секунду он ожидал, как его оглушит попавшая в тело пуля. Но он по-прежнему стоял на месте, заряжал и стрелял, пытаясь отсечь вопли, выстрелы и пушечные залпы, напевая неизменную мелодию. Оглушенный хаосом сражения, он действовал медленно, тщательно продумывая каждое свое движение. Сгоревший порох забивал нарезы ствола, с трудом позволяя шомполу забивать пулю. Старбак заткнул шомпол за пояс, чтобы было легче вытаскивать его, но шомпол постоянно падал в кукурузу, и, каждый раз, наклоняясь и поднимая его, Старбак хотел лечь и больше не вставать. Старбак готов был оказаться где угодно, лишь бы подальше от этого царства смерти. Он в очередной раз заряжал, когда увидел одного из своих солдат, скрючившегося на земле и с трудом дышащего. Еще один солдат с перебитой ногой на локтях пытался выползти с поля, с каждым движением оставляя позади кровавый след. Барабан янки валялся там же, простреленный пулями. Кое-где тлела кукуруза, подожженная пыжами. Офицер из Джорджии стоял на коленях, прижимая руки к паху, тяжело дыша, и уставился на кровь, стекающую на бедрам. Он поднял голову и перехватил взгляд Старбака:

- Пристрели меня, - попросил он, - ради всего святого, пристрели меня, парень.

С северного края Восточного леса раздался еще один залп.

И шеренги мятежников дрогнули.

Они сражались с рассвета, но теперь, под угрозой новой атаки янки, их оборона рассыпалась. Сначала побежал один батальон, его паника передалась соседним подразделениям - и вдруг вся бригада понеслась прочь. Сперва Старбак не понял, что вызвало панику. Он услышал мощный залп справа от себя, услышал крики и радостные вопли с лесной опушки, но упорно продолжал заряжать винтовку, пока офицер из Джорджии умолял о смерти, но неожиданно солдат неподалеку предупреждающе вскрикнул, и Старбак увидел бегущих сквозь дым янки. Он подхватил шомпол и побежал вместе с остальными. Кто-то из северян вырвался вперед, перерезав путь Старбаку. Нат выпустил шомпол и, выхватив из-за пояса револьвер, выстрелил по синим мундирам. Сержант-южанин, перехватив винтовку за ствол, опустил тяжелый приклад на голову северянина. Старбак услышал звук удара как раз в то мгновение, когда бородатый янки ринулся на него со штыком. Старбак отступил в сторону, пропустив клинок мимо, уткнул ствол револьвера в живот врага и нажал на спусковой крючок. Но оружие не выстрелило. Закричав в отчаянии, он взмахнул неуклюжей винтовкой, и ее разбитый пулей приклад обрушился янки в висок. До Старбака донеслась вонь вражеского мундира, дыхание, смешанное с запахом табаком. Его противник споткнулся, и Старбак, дав ему напоследок хорошего пинка, побежал дальше. Он спотыкался о стебли кукурузы, тела и осколки картечи. За спиной он слышал вопли радости, впереди - крики паники. В любую секунду он ожидал получить пулю и ради скорости бросил винтовку.

Атака янки докатилась до Восточного леса, и в результате еще больше мятежников присоединилось к отступлению. Пушки северян на хейгестаунской дороге подстегивали беглецов всё новыми залпами картечи. Мятежники повалили со двора сожженной фермы, оставили кладбище, они бежали к лесу на западе, таким образом оставив поле битвы за янки. То тут, то там медленно, не ломая строя и стреляя на ходу, отступали группы людей, но большая часть пехоты в сером просто бежала, замедляя бег, лишь когда осознала, что погони нет. Северяне были сбиты с толку так же, как и мятежники, и хотя некоторые подобно гончим рвались вперед, большинство остановилось на кукурузном поле, чтобы перезарядить винтовки и дать залп по быстро исчезающему противнику. Старбак заметил нескольких солдат из Легиона Фалконера и присоединился к ним. Он подобрал у убитого техасца винтовку Спрингфилда и проверил, работает ли она. Группа Желтоногих по-прежнему была с ним, и у смоктаунской дороги он увидел Люцифера с Бесом, шагавших на запад вместе с ротой Поттера. Он присоединился к ним, потом пересек грязное месиво хейгерстаунской дороги, добравшись до леса.

Полковник Свинерд выкрикивал свое имя, пытаясь стянуть бригаду. К нему присоединилась группа солдат, в растерянности толпившаяся среди деревьев к северу от церкви данкеров. Позади них осталась полоска лугов, теперь превратившаяся в подступы к аду, поле битвы было усеяно трупами и пропиталось кровью - окутанное дымом кладбище непогребенных тел, по которому батальоны янки беспорядочно преследовали убегающих мятежников. Разрывы снарядов вспахивали луг, разбрасывая мертвецов и подгоняя последних конфедератов к Западному лесу.

Некоторые из запаниковавших мятежников не остановились и в Западном лесу, а продолжили бежать по полям за ним. Отрядили кавалерию, чтобы собрать их и отправить обратно в Западный лес, где офицеры и сержанты выкрикивали номера подразделений. То тут, то там формировались остатки рот, и потрепанные батальоны собирались под своими порванными и потертыми знаменами. Другие офицеры не стали присоединяться к своим батальонам, а просто сбивали солдат во временные роты у кромки леса, приказывая им открывать огонь по преследующему врагу. На хейгерстаунской дороге перевернулась повозка, оттуда рассыпались ящики с боеприпасами для артиллерийских расчетов, которые в спешке развертывали перед лесом. Упряжку фургона накрыл вражеский снаряд, и лошади жалобно ржали, их кровь густо лилась по глубоким колеям дороги. Пространство перед батареями мятежников наконец освободилось от беглецов, и канониры открыли огонь картечью, добавив смерти к той армии мертвецов, что уже лежала под дымовой пеленой.