Кровь с молоком - [21]

Она спешно двинулась к столу, стараясь ступать как можно мягче, а глава службы безопасности Его Величества Сэтвок Шанар не сделал ни одного движения. Она уж было подумала, а жив ли он, но когда аккуратно поставила поднос на стол, он разогнулся, словно отпущенная тетива:

— Сука! — и метнул бутылкой о стену. Стеклянный сосуд взорвался осколками и брызгами, что немало напугало девушку. Милка вздрогнула всем телом, даже подпрыгнув на месте, но вместо того, чтобы дать стрекоча, спокойно ответила:

— Я не сука, я обед принесла.

Сэтвок Шанар повернул к ней невидящий стеклянный взор.

— Что ж вам бабам надо-то?

"И чего я не убежала?"

— Все ленты да наряды, серенады под окном, соловьи в клетках, конфеты в буфетах… — продолжал он.

Милка шумно сглотнула.

— А на безопасность государства вам начхать! — рявкнул начальник.

— Неправда, — пискнула она.

— Правда-правда, — прошипел в ответ Сэтвок Шанар. — Вам все равно, что мужчина по трущобам да болотам целыми днями туда-сюда, туда-сюда! Что работа у него секретная? Что орки отравленное шило норовят в зад… Ха! Какое вам дело! Абы на балах подолами трясти! — фыкрнул он. — Ка-ава-але-еров вам на балы подавай! Все вы, швабры, одинаковые, — сказал он с горечью.

— Что случилось? — осмелела Милка. Все-таки он был ее пациентом, и ей не все равно, что он чувствует, пусть уже и полностью оправился.

— Невеста моя замуж собралась, — фыркнул он.

— А вы не хотите жениться? — удивилась Милка.

— НЕ ЗА МЕНЯ! — заорал он на нее так, что руки за спиной флагами развивались.

Милка моргнула:

— Как это?

— А вот так! — рявкнул Сэтвок. — Нашла на балу какого-то хлыща, захамутала его, а вместо того, чтобы мне сообщить, пока я болел и дела разгребал, прислала приглашение на свадьбу!

Милка была шокирована таким заявлением. Она во все глаза уставилась на своего бывшего пациента и не могла понять, как такое возможно. Они же были такой органичной парой! А он — красавец-мужчина! Милка сощурилась, присмотревшись к начальнику — а ведь действительно красивый, даже когда не улыбается! Только грозный очень.

— Я ей сразу сказал, что не будет у нас светской жизни, потому что работа у меня такая — днями и ночами я здесь или на задании! И лучше посажу за решетку преступника, чем потащусь с ней на очередной увеселительный вечер! Видимо, это ее не устроило, — сказал, как сплюнул. — Но могла бы сказать!

— Может, она испугалась, — нахмурилась Милка.

— Это вы тут все трясетесь, а Сонара… — на его лице появилось почти мечтательное выражение. Почти: — Я для нее был просто мужчиной, а не страшным начальником. Она никогда не перед кем не дрожала, словно лист на осеннем ветру! Она всеми вот так крутила, — он помахал пальче в воздухе.

— И поэтому вы ей сделали предложение? — спросила Милка.

— Я сделал ей предложение, потому что она красавица! А ты знаешь, что такое красивая женщина для мужчины? — он резко повернулся к ней, но потом его агрессивное лицо скисло: — Ничего ты не знаешь, Поварешка! Обладать чем-то таким, о чем мечтают все, но оно только твое! Это как арбузная настойка, против лучшего эльфийского вина, понимаешь? Только вот вино доставили не тому, кто его заказывал, а перехватили при транспортировке. Эх, если бы это было так, я бы этого нахала… — он взял стакан со стола и… раздавил на мелкие осколки. — Но я не могу! Понимаешь, Поварешка, пока он не оступится, я не имею права… — он действительно расстроился из-за своей неспособности отомстить. — А теперь я должен тащиться на эту чертову церемонию "чтобы никто ничего не подумал" — она так и написала! — он двумя пальцами поддел красивую фиолетовую бумажку с перегибом на середине и лекточками-завязками. Любопытство взыграло в Милке и она подошла вплотную, подняв открытку к глазам. Сам текст приглашения ее не интересовал, она сосредоточилась на подписи ниже: "Сэтвок, прошу тебя, приди обязательно, чтобы никто нечего лишнего не подумал".

Милка нахмурилась и положила записку на стол, но стоило ей взглянуть на главу службы безопасности Его Величества Сэтвока Шанара, она ужаснулась, заметив, что он скользит по ней взглядом.

— И с кем мне пойти? — спросил он, глядя на ее грудь, затянутую в совершенно непривлекательное платье. — Мне же нужно взять с собой женщину, да?

— Ннезннаю, — ответила Милка.

— Ну, а как же! — мяукнул он наподобие мартовского кота. — Чтобы она знала, что я не горюю за ней, а наслаждаюсь жизнью… Разве не вы, глупые бабы, придумали эти правила?!? — сказал он со злостью, а затем обхватил руками ее ноги, положив ладони на ягодицы и при этом… накрыл губами ее уста. Как ему это удалось?.. Впрочем, при соотношении их роста — неудивительно!

Бирт целовался совсем не так. Слюнявые теплые поцелуи, которые казались ей раньше вершиной блаженства, ничто по сравнению с властным напором горячих губ Сэтвока Шанара. Только вот одно "но" — его ласки не были желанны. Милка уперлась ладонями в могучие плечи, но сдвинуться даже на пальчик ей не удалось. Будто она попала под нежные завалы, которые не собирались ее выпускать так просто. Тут он на секунду отстранился и сказал:

— Знаешь, Поварешка, я, пожалуй, приглашу тебя с собой. Что ты делаешь в субботу? — усмехнулся он и опять поцеловал, не дав крикнуть категорическое "нет".