Кровь на черных тюльпанах - [50]

…Саусан вспомнила этот разговор, ведя свой крошечный дамский «фиатик» по горному серпантину вниз, в Бейрут. Было раннее утро понедельника, и Саусан торопилась к началу занятий — к учебе она относилась серьезно и старалась занятий не пропускать. Ее пятнадцатилетний брат Марван сидел рядом с нею и весело болтал. Он состоял в штабе шейха и тоже возвращался в Бейрут после того, как провел несколько дней в горах, отдыхая от не любимого им города. Он был уже взрослый мужчина, боец. Пятнистая униформа ловко сидела на нем, автомат был привычен его рукам, он много раз глядел в лицо смерти и не боялся ее.

Дорога была пустынной, редкие машины проносились навстречу «фиатику» на большой скорости, их водители спешили поскорее проскочить опасный участок, в любой момент здесь могли начать рваться снаряды фалангистов или друзов, а то и армейских батарей. Здесь было что-то вроде «ничейной земли», по которой рыскали диверсионно-разведывательные группы противников. Но в последние месяцы в гражданской войне наступило затишье и никаких серьезных инцидентов не происходило, поэтому Саусан и ездила из Бейрута домой каждую субботу, чтобы вернуться в университет рано в понедельник.

До города оставалось совсем недалеко. Еще один поворот — и он откроется внизу, а там пройдут заставы шиитов, начнутся населенные ими южные пригороды, тесные, полуразрушенные снарядами кварталы бедноты. Саусан прекрасно знала дорогу, она автоматически притормаживала, где это было необходимо, и прибавляла газ, где это было возможно, а сама думала о том, что скажет Мишелю, как сообщит ему о настроении родителей. Марван дремал, на горных дорогах его всегда почему-то укачивало, хотя и был он исконный горец.

Они заметили засаду, когда было уже поздно что-либо предпринимать. За выступом скалы, на самом крутом повороте, нависшем над пропастью, на небольшой щебеночной площадке стоял зеленый «мерседес», возле которого курили двое парней в спортивных костюмах. Еще двое поправляли тяжелые автомобильные шины, видимо только что положенные ими поперек дороги. У всех были в руках автоматы.

Первой мыслью Саусан было остановить машину и повернуть назад — маленький юркий «фиатик» был на это способен. Затем мелькнула мысль: проскочить с ходу между разложенными на дороге шинами — это тоже было возможно на маленькой машинке. Но даже те секунды, которые отняли у нее колебания, оказались роковыми. Парни вскинули автоматы — и Саусан поняла: одно неосторожное движение — и они откроют огонь.

— Прыгай! — приказала она брату, вскинувшему было автомат. — Фалангисты!

Марван уже понял это — только они могли устроить засаду именно здесь — между постами друзов и шиитов. Марван резко распахнул дверцу и кубарем, сгруппировав тело, как его учили боевики-инструкторы, выкатился на обочину в тот момент, когда Саусан бросила свой «фиатик» прямо на шины и сразу же изо всех сил нажала на тормоз так, что машину развернуло боком к засаде. Это оказалось так неожиданно для фалангистов, что они на мгновение растерялись, не зная, в кого стрелять — в девушку за рулем или в мальчишку в пятнистой форме и с автоматом уже катившемуся с обочины вниз, в кусты.

Двое фалангистов бросились следом за ним, двое направили оружие на Саусан и стали осторожно приближаться к «фиатику», напряженно следя за каждым ее движением.

— Выходи! — крикнул высокий, атлетически сложенный блондин, распахнув дверцу.

Убедившись, что в машине, кроме нее, никого нет, он опустил автомат. Второй фалангист, поменьше ростом и помоложе, все еще державший Саусан на прицеле, рассмеялся:

— А кавалер-то твой, красавица, сиганул в кусты, как заяц! Все вы такие… друзы, храбры только за камнями…

— А ты храбрый только здесь, со мной… — зло бросила ему Саусан, вылезая из машины и стараясь понять, что происходит под откосом, где слышались возбужденные крики фалангистов, бросившихся за Марваном.

— Документы, — рявкнул рослый блондин и сорвал с ее плеча джинсовую сумку. — Друзка?

Саусан промолчала, а он рванул молнию на сумке, запустил в нее руку и принялся рыться, презрительно морщась: обычная дамская дребедень, косметика, зеркальце, платочек, бисерный кошелек с мелкими банкнотами. Когда в его руке оказалась золотая зажигалка, украшенная изумрудиком, он хмыкнул, небрежно подбросив ее на ладони, поймал и сунул в задний карман своих синих спортивных брюк. Затем ему попалось удостоверение личности Саусан. Он раскрыл его и сразу же взглянул на графу «Религия».

— Точно. Друзка, — констатировал он и кивнул другому, судя по их схожести, его младшему брату.

Тот довольно засмеялся и вдруг состроил свирепую физиономию:

— Террористка? Везешь взрывчатку? Оружие? Отвечай, а то…

И угрожающе повел автоматом.

— Студентка Американского университета… — прочел старший в удостоверении. В голосе его проскользнуло уважение, сейчас же сменившееся насмешкой: — Что ж, значит — коллеги. Я тоже учусь — в колледже Сен-Жорж, буду фармацевтом. А ты?

— Изучаю искусство, — спокойнее ответила Саусан: внизу, под откосом, уже ничего не было слышно. Видимо, брат ее был далеко.

— Искусство? — удивился блондин. — Зачем друзам искусство? Вы же — дикари, как и ваш шейх!