Кровь королей - [93]

– Нет. – Я оттолкнула его руку ладонью в перчатке и поморщилась. – Хватит.

– Боишься нарушить закон? Не переживай, мы никому не скажем, – усмехнулся Нокс, а у меня внутри все сжалось в комок. Даже в таком состоянии он умудряется улыбаться и подшучивать надо мной.

Но я видела, что Ноксу нелегко. Ему больно от любого крохотного движения, потому что его раны все еще кровоточат, а по венам левой руки, пульсируя, растекается яд.

– Я не боюсь закона. Я боюсь навредить тебе.

Его взгляд снова наполнился теплотой, от которой защемило в груди. Почему нам нужно было оказаться на грани смерти и мирового переворота, чтобы так открыто посмотреть друг на друга?

– Сандра, не бойся мне навредить. – Парень слабо хохотнул. – Бери крови столько, сколько нужно, чтобы ты снова могла сражаться.

– Я боюсь, что это убьет тебя, – призналась я, поджав еще влажные от крови губы, а Нокс нервно рассмеялся.

– Посмотри на меня, – попросил он, и я послушалась.

Вгляделась в глубокие, гранитные глаза. Скользнула взглядом по остро выступающим скулам и опустилась к губам…

– Не так, – шепнул Нокс. – Ты смотришь на меня так, будто хочешь поцеловать.

Я вспыхнула. Открыла рот, чтобы сказать, что Нокс не прав, но передумала. Он благодарно улыбнулся, и в изгибе его губ я прочитала ответ: это желание взаимно. Но поцелуи – совсем не то, что сейчас стоит обсуждать.

– Посмотри на меня как на человека, которого видишь в первый и последний раз. Скажи, Сандра, я похож на того, кто доживет до утра?

Тяжело сглотнув, я заставила себя кивнуть, хотя не должна была этого делать. Полуулыбка стерлась с лица Нокса, и он печально качнул головой:

– Не ври сама себе. Я умираю. Если меня добьют не раны, то это. – Он поднял почерневшую почти до локтя левую руку. Яд вздулся под кожей и окрасил ее в такой насыщенный угольный цвет, что даже нельзя было разобрать татуировку – змею, извивающуюся на предплечье. Клеймо Химер словно растворилось в отраве.

– Мы что-нибудь придумаем! – крикнула я, дрожа всем телом. – Дакота обещала, что, если я приду, она заставит своего помощника вылечить тебя!

Нокс презрительно отмахнулся:

– И ты в это веришь? Сандра, открой глаза. Перестань обманываться.

Он не касался меня, сидя по ту сторону решетки, но я слушала голос Нокса и почти чувствовала, как парень кладет свои ладони мне на плечи и встряхивает.

– Я умираю, – повторил он с нажимом, – и будет лучше, если моя жизнь оборвется достойно.

В легкие ворвался судорожный вздох. Я отшатнулась от решетки и опустила взор, не выдержав прямой взгляд серебряных глаз.

– Как видишь, в сражении мне погибнуть не суждено. Ничтожная смерть в камере или казнь – вот все, на что я мог рассчитывать до твоего прихода. Но, Сандра…

– Умолкни! – прорычала я сквозь зубы. – Даже не смей это говорить!

Он устало прикрыл веки и снова лег на пол. Коснулся лбом холодных камней и, не глядя на меня, спросил:

– Почему тебя так беспокоит моя смерть?

– А почему тебя так беспокоит моя жизнь?

Он мог бы сказать, что я сэйки и от меня зависят миллионы судеб. Мог бы вспомнить, что чертов знак избранности из пятнадцати кусочков все еще отметиной уродует мою кисть. Но вместо этого Нокс медленно вздохнул и выдал:

– Думаю, на эти вопросы у нас с тобой одинаковый ответ. Но это – весомая причина никогда не произносить его вслух. Не хочу, чтобы ты плакала.

Я подавленно опустила голову, боясь случайно встретиться с Ноксом взглядами. Из груди словно вырвали сердце, и от этой боли, что въелась в душу, хотелось выть.

Я не понимала, о чем Нокс говорит. Или только думала, что не понимаю. Хотела в это верить, пока правда огоньком маячила совсем рядом. Но я чувствовала, что, если поймаю эту искорку истины, она обожжет меня больнее, чем чужое касание.

– Возьми мою кровь, – спокойно произнес Нокс и, придвинувшись вплотную к решетке, просунул между прутьями руку с изрезанным запястьем. – Я ничего не боюсь. И ты не бойся.

Непоколебимый взгляд парня – тверже закаленной стали. Я хотела оттолкнуть его руку, отказаться от дара. Но Нокс прав. Если даже приду к Дакоте, эту ночь Ноксу не пережить.

Но я хотела верить, что шанс есть. И то, получится ли его использовать, полностью зависело от меня. От моей силы.

Я прильнула к запястью Нокса, и это касание прошило меня болью. Она была даже невыносимее той, что ощущала раньше. Испепеляющий жар, проникший в каждую клеточку тела, сплелся с горькой тоской. Все мое нутро вопило: «Почему? Почему он тоже не может меня касаться?!»

Наверное, в глубине души я верила, что правило даст осечку именно на Ноксе. Но чуда не случилось, и теперь меня будто пронзали тысячи раскаленных добела иголок. Они вгрызались под кожу, дырявили сосуды. Боль текла по нервам, как электричество по проводам.

Из глаз хлынули слезы, в горле, сведенном судорогой, застыл крик. Мое тело изнемогало, плавясь от боли, но я не могла пойти на поводу у этой слабости.

Мне нужна не кровь. Мне нужна сила.

Я глотала горячую соленую жидкость жадно и быстро. Захлебывалась, когда новая волна боли заставляла забыть, как дышать. Но несмотря ни на что, в моей голове раз за разом повторялась одна и та же мысль: «Мне не нужна его кровь. Только сила. Я не хочу навредить Ноксу!»