Кровь Кадии - [9]

— Слышал я эти истории, кэп. Они были неверующими. «Только неверующие падут от чумы», разве не так говорили нам тысячу раз?

Тейд предпочел не развивать дискуссию, поскольку спорить с водителем на эту тему ему становилось все труднее. Сам он был верующим, как и Коррун. Неверующие погибли. Они заслужили свою судьбу. И к дьяволу все приказы об «избирательной чистке» и «сохранении тел павших от эпидемии для освященного сожжения».

Но приказ об Отвоевании Катура строго предусматривал уважительное отношение к жертвам эпидемии Проклятия Неверия. А лорд-генерал, желая доставить удовольствие своим политическим союзникам из Экклезиархии, старался вернуть этот мир Империуму со всей возможной аккуратностью и осторожностью. Уважение к павшим было одним из пунктов в длинном списке, о котором Тейд старался не вспоминать с самого момента высадки на поверхность. Мало было просто уничтожить мертвецов. Их следовало уничтожать со всем милосердием, а затем гвардейцам надлежало собрать трупы, как будто им нечем было больше заняться, и сжечь в восстановленных крематориях.

Благодарение Императору, Восемьдесят восьмому полку еще не приказывали собирать трупы. Достаточно того, что приходилось убивать тех, кто отказывался умирать.

— Веди машину, — приказал Тейд, — и прекрати споры. Кроме того, если технопровидец Осирон узнает, что ты использовал мою «Химеру», чтобы давить бродящих по дороге жертв эпидемии, он оторвет тебе голову. Это оскорбление духа машины.

Коррун, усмехаясь с таким видом, будто выиграл месячное жалованье, крутанул руль влево. Еще три души в ветхих лохмотьях пилигримов Катура обрели свой истинный конец под гусеницами военного транспорта. Несильный толчок дал понять, что какой-то фрагмент трупа попал в ходовую часть БМП.

Тейд на мгновение прикрыл глаза.

— Я больше не желаю этого слышать.

— Двигатель работает нормально!

— Коррун, ты отличный парень, но незаменимых людей не бывает. Меня очень огорчит, если тебя за неуважение приговорят к расстрелу. Соблюдай осторожность. Действуй строго по уставу и не зли духа машины.

— Я его и не злю. — Водитель облизнул губы. — Старушке нравится некоторая грубость.

— Вот когда я скажу «дави на газ», тогда и можешь продолжать свои игры.

— Понятно, сэр.

В ухе Тейда завибрировала бусина вокса. Капитан щелкнул пальцем по наушнику и включил прижатый к горлу приемник размером с ноготь. Когда он говорил, аппарат улавливал вибрации гортани и отфильтровывал окружающие шумы.

— Капитан Тейд, Восемьдесят восьмой Кадийский полк.

— Счет «семь», — донесся чей-то шепот. Даже сквозь шум помех в голосе слышалось какое-то влажное бульканье. — Счет «семь».

Тейд отключил связь.

— Еще приказы? — поинтересовался Коррун.

— Просто вокс-призраки. — Тейд обернулся и взглянул на десятерых солдат в пассажирском отсеке. Все они смотрели на него — молча, внимательно и настороженно. — Джанден! — Он кивнул вокс-оператору. — Измени командную частоту и сообщи новую длину волны остальным группам. Этот канал уже известен противнику.

В глазах Джандена он заметил невысказанный вопрос, но отвечать не стал. Вокс-оператор наклонился над громоздким ящиком, закрепленным у его сиденья, и произвел необходимую настройку.

— Сделано, сэр.

Тейд взялся рукой за поручень под потолком, чтобы не качаться от рывков машины.

— Соединись с «Рукой мертвеца». Подключи Вертейна к моему наушнику.

— Вы на связи.

— Вертейн, говорит капитан. Подтверди прием. — Капитан выслушал ответ и прищурился. — Вертейн, тридцать секунд. Это все.

Он переключился на командный канал:

— Восемьдесят восьмой, боевая готовность! Высадка через тридцать секунд! Перед нами площадь, заполненная Остатками, и «Руке мертвеца» требуется помощь. Мы выходим из машины и истребляем всех, на ком нет нашей формы. Потом продвигаемся к монастырю. Коррун…

— Сэр? — Водитель опять ухмылялся.

— Дави на газ.

Автопушка разразилась ревом.

— Отступаем! — крикнул Вертейн и налег на рычаги управления.

Его «Часовой» послушно сдал назад, но ходовые опоры отозвались жалобным свистом гидравлики. По покатой броне кабины, отскакивая, застучали крупнокалиберные снаряды, а закрепленная внизу автопушка ответила сотрясавшими корпус залпами.

Площадь загремела от взрывов несколько минут назад. Широкое пространство, залитое бетоном и выложенное мозаикой, образовывало между несколькими высокими храмами нечто вроде внутреннего двора. Отряд проводил осмотр этой площадки, когда раздались первые выстрелы снайпера. А уже через минуту из храмов хлынули жертвы эпидемии, которыми командовали культисты в потрепанной форме катурских СПО. Выстрелы из автопушек «Часовых» немедленно разбили на части поток наступающих, вызвав в толпе мертвецов громкие стоны и вопли.

— Мы не будем здесь умирать, — передал по воксу Вертейн. — Сворачиваем строй и отступаем.

Он так и не услышал от остальных подтверждения приказа. В неистовом грохоте вокруг своего «Часового» Вертейн едва мог различить собственный голос.

Отряд не в силах был одержать победу в прямом столкновении, и все это прекрасно понимали. «Часовые» предназначались для разведки, и их орудия могли поражать снабженную броней пехоту и легкие танки. Крупнокалиберные снаряды автопушек пробивали бреши в толпах жертв эпидемии, но против такой колоссальной орды они помочь не могли.