Кровь и грязь - [14]

Струн подумал, что в этом сходстве с вабонами скрывается величайшая опасность. Если перед ним сидит дикарь лишь по виду, значит, его дальнейшие действия и действия его соплеменников будут не спонтанными и безумными, как то до сих пор было принято считать, а вполне осмысленными и расчетливыми, направленными не против вабонов вообще, а на совершенно определенную цель. Они не кинутся на Вайла’тун очертя голову, как в недалеком прошлом кидались на стены застав, нисколько не заботясь о том, что их ждет. Они будут наблюдать, совершать вылазки, набеги, уничтожать вабонов по частям, вырезать туны и торпы, как получилось с семейством бедного Кемпли, будут отходить под прикрытие леса и прятаться от виггеров Ракли. А те в свою очередь будут всегда опаздывать и заставать лишь догорающие избы да окровавленные трупы, не подозревая, где будет нанесен следующий удар. Однако открытие Струна вселяло и слабую надежду. Если они так похожи друг на друга, быть может, в конце концов им удастся договориться. Правда, чего не знала история вабонов, так это мира с шеважа, но ведь даже у поколения Струна были воспоминания о коротких периодах затишья между ожесточенными схватками, когда по нескольку зим кряду дикарей никто не видел и не слышал.

— То, что они заметили, — заговорил между тем Гури, кивая в сторону напряженно притихших братьев, — только маленькая часть. Сейчас наши воины стоят вдоль всей опушки Леса, и каждый отряд имеет свое задание. Первыми должны быть сожжены и уничтожены ваши торпы и туны. Вам не успеют прийти на помощь. Ни из замка, ни со стойбищ… то есть, как вы говорите, с застав. Спешить прорваться вглубь и далеко отходить от Леса мы пока не будем.

— Тогда зачем все это? — спросил Тэрл, стараясь говорить спокойно, хотя он не мог не заметить сжатых кулаков и свирепых взглядов сотоварищей.

— Ваши вожди должны почувствовать, что перед нашей силой им не устоять. Может быть, тогда они поймут, что нужно уходить из Леса и оставить его нам.

— То есть, по-твоему, ценой стольких жизней нас хотят просто припугнуть?

— Наверное, да. Но вожди думают по-разному. Гел не хочет биться до последнего, он не станет нападать на ваш замок. Если вы закроете свои заставы и больше не будете уничтожать наши стойбища, он, пожалуй, этим удовольствуется. Однако есть еще Зорк, вождь клана Фраки. Именно он открыл нам тайну хранения огня. И он зол на илюли… на вас так, что не остановится, пока не расправится со всеми.

— И кто из этих двух ваших вождей сильнее?

— На стороне Гела — много воинов. На стороне Зорка — огонь. Думаю, они найдут общий язык. Вам лучше уйти, — добавил Гури, ловя взгляд матери.

Тэрл покачал головой.

— Ты прекрасно понимаешь, что уйти нам даже при желании некуда. Мы будем сражаться. Так и передай своим вождям. Я и все те, кого ты видишь, тоже не разделяем взглядов нашего военачальника, мы тоже не видим смысла в поддержании застав и вечной войне с вами. Но твои вожди должны знать, что мы не будем сидеть сложа руки, когда ваши люди убивают наших людей. Да, это порочный круг, из которого ни вы, ни мы не хотим выходить первыми. Происходит то, от чего предостерегал нас Учитель. Как видишь, мы нарушаем данное ему обещание.

«Он сказал „передай своим вождям“, — мелькнуло в голове у Струна. — Интересно, как он это себе представляет? Если только не…»

— Тэрл, ты хочешь отпустить шеважа?! — одновременно с ним догадался Фейли. — Ты в своем уме?

— Прикуси язык, Фейли, — невозмутимо посоветовал Тэрл, не повышая голоса. — Не забывай, что здесь аол — я. И мне решать, как поступить. Да, Гури должен вернуться к своим. Как ты только что имел возможность убедиться, он не дикарь и не враг нам. Не друг, нет, но и не враг. И я бы предпочел, чтобы среди шеважа таких, как он, было побольше. И потому не допущу, чтобы кто-нибудь из моих близких друзей обращался с пленниками так же, как некогда поступил с ними Ракли. За что мы сейчас и расплачиваемся. Но только сперва, — продолжал он, поворачиваясь к Гури, — мы договоримся, что именно ты должен рассказать тем, кто тебя сюда послал.

— Хорошо, говори, я передам. — Гури как будто даже не был рад грядущему освобождению.

Чего нельзя было сказать об Элете, которая впервые с момента появления непрошеных гостей воспрянула духом и с искренним гостеприимством пригласила всех за стол на скромную трапезу.

— Вопрос еще и в том, чему из твоих слов они поверят. — Тэрл обвел взглядом собравшихся, призывая всех участвовать в обсуждении.

— Пусть скажет: мол, видел здесь таких могучих воинов, что не советует нападать, — предложил Нэлс, жадно набрасываясь на еду.

— Вот-вот, таких могучих, что они позволили ему беспрепятственно уйти, — хмыкнул Фейли. — Так они и поверят!

— Гури, чем можно испугать твоих вождей?

Тот задумчиво закатил глаза:

— Раньше они боялись огня. Теперь огонь на их стороне. Раньше они боялись ваших воинов. Теперь сами идут на них войной. Не знаю.

— А если им станет известно, что в наших тунах свирепствует мор, какая-нибудь заразная болезнь? — пришел на помощь брату Гилтан. — Едва ли им захочется сюда соваться.

— А что, неожиданная мысль! — подхватил Тэрл. — Что скажешь, Гури?