Кровь богов - [131]

Я захихикала.

– Она еще больше меня нервирует, чем ты, – пробормотал Пиас, за что тут же получил подзатыльник, который добродушно проигнорировал. Он уселся на кровати и провел рукой по волосам. Ему на лоб упало несколько прядей. Я не могла удержаться от того, чтобы восторженно убрать их с его лица. Он схватил мою руку и поцеловал пальцы.

– Так кто мы с тобой? Друг для друга? – нерешительно спросила я.

– Мы – две половины одного целого, – последовал сухой ответ. – Тут уже ничего не изменить. Жребий брошен, и нам придется с этим жить.

Он не говорил о любви. Мой живот сжался. Я посмотрела на него и кивнула. Я тоже не говорила о любви. Пока что не говорила. Но мы могли принять нашу совместную судьбу и превратить ее во что-то прекрасное. В молчаливом согласии мы встали с кровати и принялись одеваться. Вещи были удивительно сохранными. Немного влажными, но меня это не беспокоило, и я просто надела свою маску, завершая наряд.

– Ну как она, подходит мне? – спросила я у Пиаса, который надевал свою обтягивающую майку. Его синяя голова вынырнула из ткани.

Он посмотрел на меня.

– М-м-м…

– Не очень?

Он ловко подскочил ко мне. Его грудь коснулась моей. Он освободил пару прядей моих волос из-под маски.

– В целом ничего. Но голой ты мне нравишься больше.

Я лишь засмеялась и поцеловала кончик его носа.

– Пойдем, ворчун, у нас дела.

– Ворчун?

Мы прошли по светлому коридору и спустились по стеклянной лестнице.

– Ты что, никогда не видел мультик про Белоснежку?

Он посмотрел на меня:

– Я же бог.

– А боги, по-твоему, не смотрят канал «Дисней»?

– Если когда-то мне придется это делать, я скорее выброшусь из окна.

– Значит, тебе придется достаточно часто ломать свои кости. Я люблю мультики на «Диснее».

Он сделал вид, что его тошнит.

– Может быть, я еще подумаю насчет второй половины.

Я засмеялась и ударила его локтем в бок:

– Хватит предрассудков! Но я сначала тоже такой была. Это Мэдокс любит эти мультики. Мы смотрели их целыми часами. Больше всего он любил Золушку, потому что думал, что она на меня похожа. Когда-то в детстве он пообещал мне, что станет принцем и спасет меня от моей злой матери и злых сестер. Мы…

Я замерла и сглотнула вдруг образовавшийся в моем горле ком. Мы подошли к концу лестницы. Я впервые увидела впечатляющую люстру, свисавшую с потолка. Ее стекло было похоже на слезы.

– Что случилось? – Пиас остановился, схватил меня за руку и тоже остановил меня.

Я улыбнулась, но улыбка явно вышла натянутой.

– Да ничего, – выдавила я.

– Можешь дурить кого-то, кто не чувствует твоих эмоций. С чего ты вдруг так погрустнела?

Я прикусила губу.

– Я скучаю по Мэдоксу. И волнуюсь за него, – призналась я.

Руки Пиаса напряглись, а лицо вдруг стало серьезным.

– Мне не нравится, когда ты думаешь о других мужчинах.

– Он мой брат!

– Точно?

– Да! – Я сердито на него уставилась. – Он был серьезно ранен, когда пытался меня защитить.

– Он идиот, что вообще пытался это сделать. Теперь больно вам обоим.

– Он единственный, кто вообще хоть когда-то обо мне заботился!

Пиас, казалось, взбесился.

– Лучше замолчи, Пиас. – О стояла перед нами. Она будто из воздуха появилась. Как у нее вообще это получалось?

– Но он…

– Ты просто ревнуешь, – упрекнула его богиня, беря меня под руку. – Не волнуйся, Ворриор. Я уже некоторое время слежу за твоим братом. У него все хорошо. Он усложняет жизнь богов и пытается перерыть весь Аваддон в поисках тебя.

Я вдруг почувствовала тяжесть на сердце.

– Он пытался меня найти?

Она немного безумно мне улыбнулась.

– Он практически весь вампирский мир натравил на твой запах.

– Ой! – Со стоном я закрыла глаза, но в то же время почувствовала волну теплого облегчения. У Мэда все было хорошо! Слава богу.

– Идиот! – фыркнул Пиас, топая мимо нас. Его плечи напряглись.

– Он правда ревнует? – прошептала я О на ухо. Она захихикала:

– Ко всем и каждому!

– Я вообще-то вас слышу.

– Я просто говорю ей все как есть, милашка! – пропела О, оборачивая свое боа вокруг шеи.

– Сейчас я тебе зарплату урежу! – последовал ответный удар от Пиаса.

– Мы получаем зарплату? – Мутные глаза О озорно блеснули.

– Уже нет!

– А у вас тут, внизу, что, есть деньги? – заинтересованно спросила я. Я уже не раз задумывалась о том, как здесь расплачиваются. Я автоматически думала, что товары в Тартаре меняются на другие или же на какие-то услуги.

– Мы частично расплачиваемся магическими артефактами или какими-то другими вещами, как ты видела в клубе Чарминга, – подтвердила мои догадки О. – Но еще мы расплачиваемся биткоинами.

Мы покинули холл через правую дверь. Коридоры были украшены серыми коврами и изысканными предметами искусства. О сразу обратила внимание на мое недоумевающее лицо и сотворила карту из ниоткуда.

– Это новая валюта, которой пользуются и люди тоже, – объяснила мне она. – Что-то вроде виртуальных денег, которые вошли в оборот по всему миру. Она считается не в йенах и не в долларах, а в цифрах.

– Как кредитные карты?

Она пожала плечами:

– Возможно. Я не так хорошо ориентируюсь во всем этом, как парни. Но если упростить, перевод денег осуществляется в цифрах, которые переносятся с одного компьютера на другой. В основном биткоин используется людьми в нелегальных делах. Им нельзя манипулировать, потому что никакие банки не имеют к нему доступа.