Кротус - [4]

– Земля, – коротко ответила я и отвернулась.

– Какое чудное название! Как у них устроена политика?

– О! Айдис! Долго рассказывать. В другой раз. Я очень устала. Уже поздно. Надо уложить Келеара спать.

– Не волнуйся, дорогая, прислуга все сделает, – улыбнулась шантаи.

– Прости, я не привыкла к тому, чтобы кто-то чужой выполнял материнские обязанности вместо меня.

– Брось, милая! – махнула она рукой. – Задача женщины родить, а потом ребенка можно отправить в Твинт. Мы специально для этого его и построили. Таким образом, я освободила женщин от гнетущего беремени. Настрадались уже за века правления моего сына, – рассмеялась Айдис.

– Кстати, на счет Твинта, – вмешался в наш диалог Кирон. – Сегодня до меня дошли слухи, что гарпи первые высказали недовольство. Они не желают отдавать детей, а ты посылаешь войска в их поселения. Это может закончиться восстанием. Нагилы тоже судачат в кулуарах замка об этом.

– Ах! Кирон! С каких пор тебя стала интересовать политика Инфернума? – с вызовом отчеканила она и придвинула к нему бутылку скумы. – Наслаждайся, сынок. И оставь решение проблем мне.

Кирон слегка прищурился, и разноцветье радужки завертелось в его глазах. На месте Айдис я бы насторожилась. Вряд ли она не знает, что означает этот взгляд, и какие последствия за собой влечет.

– Не забывай, кто император Инфернума!

– Вот как?! – ответила она ему тем же гневным взглядом. – Значит, пока ты сутками напролет напивался в своих покоях, а я поднимала империю с колен, то была нужна! А теперь Нирель вернулась и ты вдруг протрезвел! Вспомнил, что все еще император! Конечно! А зачем теперь мать! Можно снова заточить ее в подземелье!

Айдис с грохотом встала из-за стола и собиралась уйти, но Кирон подскочил к ней, ухватил за руку и силой дернул на себя.

Мне стало жаль Айдис, ведь я не понаслышке знала, как страшен Кирон в гневе. Я коснулась его плеча и прошептала на ухо:

– Не надо. Пойдем со мной.

Я повела его за собой, по пути выспрашивая у слуг, где сейчас Келеар. Я поражалась тому, что мой сын так просто пошел с нагилами на примерку. Для него расы, обитающие в Инфернуме, стали диковинкой. Как ожившие персонажи из его любимых мультфильмов. Он с рождения видел вокруг лишь подобных себе людей и не представлял, что существует другой мир. Все мои рассказы об Оливиуме он воспринимал, как сказку, а теперь он чудесным образом в нее попал.

Келеару выделили отдельные покои, и мне сразу не понравилось, что они находились в бывшей комнате Дирама, поодаль от нас и ближе к Айдис. Но я не стала омрачать вечер первой встречи и решила, что одну ночь сынок может провести там, куда его привели.

Когда мы вошли в комнату, Келеар прыгал на огромной кровати, и счастье отражалось на прелестном личике. Я улыбнулась Милту, который пытался его успокоить и уложить спать, но все попытки нагила были тщетны. Только я знала, как можно погрузить Келеара в сон.

– Мама!

Он прыгнул в мои объятия, и мы закружились на месте. Кирон смотрел на нас с нежностью, а я уже и забыла, что он так умеет. Почему-то я чаще вспоминала те моменты, когда он был особо жесток ко мне, но все равно любила каждую клеточку его тела, каждый вздох, жест, прикосновение.

Он стоял поодаль и не решался подойти. Только когда я накрыла Келеара мягким одеялом, присела рядом, начала гладить по голове и петь его любимую колыбельную, Кирон склонился над нами, внимательно наблюдая, как трепещут маленькие веки сына, погружая усталые глазки в сон. Те самые большие разноцветные глазницы, которые напоминали мне о нем каждый день и не давали спокойно уснуть. Сотни ночей в одиночестве, тоске и боли. В заточении, взаперти, отрезанная от огромного мира я не жила, а существовала и только надежда на то, что я когда-нибудь вернусь назад, согревала холодными ночами.

Стоило мне допеть последнюю фразу, как сын уснул. Милт развел руками, и хотел было покинуть покои, но я попросила его остаться с Келеаром. Я боялась, что он проснется среди ночи в незнакомом месте и испугается, а рядом никого.

– Если что, сразу зови.

Милт кивнул и занял место в кресле у камина. Кирон приобнял меня за талию и мы отправились в его покои. Теперь моя душа была спокойна и я, наконец, могла сполна отдаться чувствам, осуществить мечту.

Не успела за нами захлопнуться дверь, как Кирон прижал меня к стене и кончиком носа скользнул по шее.

– Я так скучал по твоему запаху. – Он запустил пальцы в мои волосы. – По мягкости твоих волос, – едва коснулся губами губ. – По манящим сладким губам. Моя Нирель. Я все еще не верю, что ты рядом.

По телу пробежала волнительная дрожь. Руки затряслись от напряжения в каждой мышце. Я до одури желала отдаваться ему снова и снова. Заново узнавать, исследовать мускулистое загорелое тело. Вдыхать терпкий аромат его кожи. Целовать без остановки, неистово и страстно до потери воздуха и сознания.

– Мой мужчина. Мой повелитель. Мой Кирон, – шептала я, задыхаясь от переполнявших меня чувств.

Он отстранился, посмотрел мне в глаза через марево радужки и смял мой рот горячим, диким поцелуем. Я все еще чувствовала в нем опасность необузданного зверя, которую ощутила на собственной шкуре еще тогда, в лесу при первой встрече. И я взлетала на предельную высоту, когда этот зверь с нежностью стягивал с моих плеч бретели платья. Начал покрывать их едва ощутимыми, мягкими поцелуями. Стон наслаждения слетел с губ и Кирон тут же заглушил его новым сладострастным поцелуем. По венам потекла томная нега безумия, смешиваясь с волной возбуждения. Я жадно расстегивала его камзол и злилась на не поддающиеся дрожащим пальцам завязки.