«Крот» в окружении Андропова - [4]
Следующий шаг Энглтона — подключение к этому делу руководства КККП. В 1969 году там была создана группа из нескольких специально отобранных ветеранов, которым предписывалось в условиях строжайшей секретности тщательно проверить все оперативные дела, к которым был причастен «неистовый Джим», и дать однозначный ответ на вопрос, является ли заместитель начальника КККП советским агентом. Чтобы не вызвать подозрений у самого Беннета, его повышают в должности и назначают руководителем специально созданной службы «И» (наружное наблюдение и технические операции). Одновременно на него заводится сверхсекретное дело оперативной разработки, которая вскоре получила кодовое название «Гридирон» — «Решетка для пыток».
ИЗ РОССИИ С ПОДАРКОМ
А ничего не подозревавший «неистовый Джим» продолжал вести борьбу с резидентурой КГБ в Монреале. Стремясь во что бы то ни стало внедрить своего человека в ее агентурную сеть, он направил в Москву одного из своих проверенных агентов — В.Ш., уроженку СССР. Легенда ее поездки выглядела безупречно: желание повидаться с матерью, проживавшей в одном из южных городов России. По прибытии в Москву, В. Ш. поспешила на Лубянку, где добровольно заявила, что, мол, служит интересам канадской контрразведки, а хотела бы служить интересам своей исторической родины в лице Комитета госбезопасности. Она рассказала все, что знала о Беннете и других монреальских сотрудниках КККП и о своем задании. Чекисты благожелательно восприняли рассказ В. Ш., помогли навестить мать. Перед возвращением в Канаду порекомендовали ей приобрести (естественно, за счет Лубянки) традиционные русские сувениры и вручить их в качестве подарков тем, кто ее готовил и отправлял на задание. Это, мол, будет способствовать укреплению личных отношений, в какой-то мере повысит ее авторитет и «вообще может пригодиться в будущем». Особое внимание предлагалось уделить «неистовому Джиму» и подарить ему не расхожую побрякушку, вроде матрешки, а солидный малахитовый письменный прибор.
Вернувшись в Монреаль, В. Ш. доложила Беннету об успешном выполнении задания — она почти внедрилась в агентурную сеть КГБ в Канаде. Ей дан пароль, обусловлены места встреч, оговорены в деталях условия связи с резидентурой в Монреале.
Мечта «неистового Джима», казалось, становится явью: в агентурной сети русских у него есть свой человек! Однако ни через месяц, ни через два, ни через полгода на связь с В.Ш. никто не вышел.
«ГРИДИРОН» РЕАЛИЗУЕТСЯ…
Тем временем ЦРУ продолжало разработку по делу «Гридирон». По сведениям от нашего источника в ЦРУ, — продолжает свой рассказ Владимир Меднис, — Джим Беннет стал для Энглтона «объектом № 1», которого следовало во что бы то ни стало разоблачить. С этой целью в служебном кабинете Беннета была установлена видеоаппаратура, а в его квартире, включая спальню, — микрофоны. Однако ни то, ни другое ничего не дали, равно как и тщательный анализ всей служебной деятельности Беннета в КККП. Тем не менее Энгл-тон на этом не успокоился. По его указанию была разработана и проведена операция под названием «Встреча в пургу». Суть ее заключалась в том, что из Лэнгли в адрес Беннета с грифом «сов. секретно, только для личного сведения» была направлена шифровка о том, что в Монреаль прибывает важная персона — перебежчик из Советского Союза, который на несколько дней поселится в одной из самых дорогих гостиниц города. Беннету рекомендовалось встретиться с ним в баре отеля. Сообщались приметы перебежчика и пароль. Расчет цэрэушников был прост: если в указанное время в баре появятся русские и попытаются предпринять какие-то шаги, то станет ясно, что единственным источником, откуда русские могли получить информацию о перебежчике, является Беннет. А это уже улика.
«В наших интересах было подыграть Энглтону. Поэтому мы с одним из сотрудников консульства появились в баре гостиницы примерно за час до назначенного в шифровке времени. Оставив машину возле гостиницы, я заметил, что неподалеку припарковались «наружники». Меня это вполне устраивало. В баре мы заказали по порции виски и затеяли ничего не значащий разговор, изредка демонстративно поглядывая на часы. Далее произошло то, на что я, конечно, не мог рассчитывать: внезапно, в один миг разразилась снежная буря. Таков уж климат в Монреале! Повалил такой густой снег, что буквально в двух шагах ничего не было видно. Грех было не воспользоваться подарком природы, чтобы покинуть гостиницу незамеченными «наружниками», которые терпеливо сидели в своей машине. Именно это мы и сделали.
Несколько дней спустя один из моих источников передал, что в отчете бригады наружного наблюдения говорилось, что в гостинице они нас потеряли, и поэтому не могут сообщить, что же мы там делали. Тем не менее наше посещение гостиницы увязывалось ими с приездом перебежчика. Значит, наша задумка сработала. «Кстати, позднее это подтвердил и сам Энглтон. На проводившемся в здании посольства Канады в Вашингтоне секретном совещании представителей ЦРУ, ФБР, КККП и МИ-5 главный охотник на «кротов» в своем выступлении специально отметил, что «в ходе операции «Встреча в пургу» было зафиксировано появление на месте встречи установленного сотрудника КГБ и это является неоспоримым доказательством того, что Беннет — советский агент».
