Крот. Сага о криминале - [6]

– Все мы не из гулящих, и со всеми такого не бывало. Фамилия?

– Кузьмичев Сергей Андреевич.

Была пауза, потом голос поинтересовался:

– Это не тот, которого выгнали из милиции?

– Он. Но его не выгнали. Он ушел сам.

– Из милиции, дорогая, сами не уходят. Оттуда только выгоняют. Хорошо, будем искать.

Пришел в себя Кузьмичев далеко за полночь. Полежал, не в состоянии понять, осознать, что произошло. Попытался подняться – упал. Затем с трудом встал на четвереньки, выровнялся в полный рост, в полубессознательном состоянии двинулся в сторону городских огней. Пересек, словно на автопилоте, пустырь.

Наконец вышел к домам и, избитый, грязный, двинулся к ближайшей пятиэтажке.

Пешком поднялся на какой-то этаж, положил палец на звонок первой попавшейся квартиры, услышал беспрерывную трель звонка.

– Кто там? – произнес испуганный женский голос.

– Откройте, – попросил Кузьмичев.

– Кто вы?

– Откройте, прошу вас. Мне плохо… – и снова принялся жать на кнопку.

– Перестаньте хулиганить, у меня дети.

– Откройте же!.. – Кузьмичев стал бить ногами по двери. – Сейчас же откройте!

– Уйдите! – испуганно закричала женщина. – Немедленно уйдите!.. – До слуха донесся плач ребенка. – Я вызову милицию.

– Кто плачет? – ничего не соображая, заорал Кузьмичев и стал еще сильнее колотить ногами по двери. – Доченька?.. Ты плачешь, доченька?.. Кто тебя обидел?.. Кто-о?

Из квартиры напротив выглянул испуганный и заспанный сосед, из другой двери еще один. Тот, кто посмелее, бросился на ночного гостя, Кузьмичев упал. Мужчины навалились на него, а по лестнице уже был слышен топот: спешила на помощь милиция.

Длинный больничный коридор почти безлюден и стерилен. Время от времени по нему с деловым видом проходили люди в белых халатах, о чем-то негромко беседовали, даже чему-то смеялись.

Анна сидела под дверью какого-то кабинета, читала большую статью в свежем номере городской газеты. Статья была озаглавлена: «МИЛИЦИЯ ЗА ЧИСТОТУ СВОИХ РЯДОВ».

Под заголовком шел текст.

«В сегодяшней непростой общественно-политической обстановке, характерной не только для нашего города, но и для всей страны, в ряды милиции стремятся проникнуть всякого рода проходимцы и просто психически неполноценные люди. Пример: всего 12 дней прослужил в наших рядах Кузьмичев Сергей Андреевич. Но и за это короткое время ему „удалось“ многое – сорвать важную операцию по предотвращению заказного убийства, запутать следствие сложнейшего криминального дела, стать изгоем в дружной милицейской семье, которая поначалу приняла его с доверием и радушием. В довершение всего Кузьмичев – уже после увольнения – напился до мертвецкого состояния, среди ночи пытался вломиться в чужую квартиру, но вовремя был задержан работниками милиции, в рядах которой совсем недавно господин Кузьмичев…»

Маленькой Катюше, с которой Анна пришла в больницу, не сиделось. Гремела погремушкой, дергала мать за подол, надоедливо повторяла:

– Где папа? Хочу к папе.

– Скоро пойдем. Потерпи.

Анна увидела идущую к ним медсестру, отложила газету. Та сухо кивнула:

– Пройдите.

– Я с ребенком, – кивнула Анна на Катюшу.

– Вообще-то у нас с детьми не положено.

– Мне не с кем ее оставить.

– Ладно, пройдите.

Анна взяла Катюшу за руку, поспешила за медсестрой. Подошли к двери палаты, медсестра сурово предупредила:

– Не более пяти минут. Больной в тяжелом состоянии.

Анна благодарно кивнула, открыла дверь и вместе с дочкой вошла к Сергею. В палате он был один. С трудом приподнял голову, туманно посмотрел на вошедших.

– Папочка… – Дочка бросилась было к нему, Анна придержала ее:

– Не надо, папе плохо.

– А что с папой? – Глаза ребенка были полны слез.

– Заболел наш папочка… – Жена подошла к Кузьмичеву поближе, посмотрела на его изуродованное лицо. – Кто это тебя, Сережа?

Он попытался улыбнуться, тронул плечами.

– Сам… Извини, напился.

– Ты же не пьешь.

– Бывает. С горя, наверно. Прости.

Анна присела на стульчик, Катюша немедленно села к ней на колени. Потянулась к отцу, спросила:

– Можно я тебя пожалею?

– Можно, – улыбнулся Сергей.

Дочь легонько коснулась сначала одеяла, потом его сорочки, затем лица.

– Вот, пожалела… папочку своего.

Кузьмичев продолжал с трудом улыбаться.

– Спасибо, маленькая.

– Сережа, правда, что случилось?.. Что-то нехорошее?

– Все нормально. – Сергей перевел глаза на жену. – Крещение в связи с переходом на новую работу… Главное, береги дочь. Это сейчас главное.

– Поняла, – кивнула Анна.

День был солнечный, теплый, безветренный. В воздухе стоял аромат отцветающей акации.

Юра, плотно пообедав в ресторане, похлопал себя по животу, оставил деньги по счету на столе, подмигнул хорошенькой официантке, направился к выходу.

Тишина, покой и абсолютное ощущение жизни провинциального городка.

Парень вышел на улицу, повертел головой, высматривая такси, и вдруг почувствовал кожей, интуицией, что вокруг что-то не так. В сторонке подчеркнуто лениво болтают о чем-то двое крепких парней, тронулся с места автомобиль с затемненными стеклами, за спиной быстро закрыл ресторанную дверь швейцар.

Юра сжался, затем мгновенно, чуть не сбив с ног случайного прохожего, нырнул под какой-то автомобиль и тут же увидел, как двое тех самых парней несутся в его сторону. Он рванул дверцу автомобиля, вышиб из салона насмерть перепуганного водителя, перевалился за руль, и машина рванула с места. В тот же миг наперерез Юре выскочил автомобиль с затемненными стеклами, и столкновение было неминуемо.