Крокодилия - [30]

— Но это вовсе не моя вина. Я сам считаю, что это было ошибкой. Мы с Дэвидом чуть не разрушили друг друга. Мы оба это знаем сейчас, но тогда я думал, что ты…

— Билли, Билли, Билли… Ты просто не понимаешь. Дэвид обманул меня. Ты был предназначен для меня, а он меня обманул.

— Но ведь так и есть. В ту секунду, когда я увидел твое лицо, я понял, что ты мой.

И я прижал его к себе, чтобы унять его дрожь. Он казался таким худым и беспомощным. Я откинул волосы с его глаз.

— Я ненавижу переезжать. Просто ненавижу. У меня никогда не было настоящего дома. Моего собственного.

— Почему же ты не купишь? У тебя хватает денег.

— Пожалуй, пора. Я уже слишком взрослый для такой жизни. Боже! Мне скоро будет восемнадцать! Все как-то расстроилось с тех пор, как умер отец. Я просто мотаюсь из одного дома в другой. От одного человека к другому. Мне всегда казалось, что Дэвид намного старше меня. Но он ведь ровно того же возраста, плюс-минус час. На самом деле, думаю, я родился первым. Но мне всегда казалось, что он намного старше. — Он смутился, но все-таки спросил. — Ты по-прежнему любишь Дэвида?

— Нет, Тео, нет, нет. И никогда не любил. Я люблю тебя.

— Никогда бы не поверил, что смогу полюбить тебя. Ты был только для того, чтобы отвлечься. Чтобы чем-то занять голову. Но теперь… теперь я люблю тебя. И я схожу с ума при мысли, что ты сосал хуй моего брата.

— Тео…

— Но ведь ты делал это! Сосал его хуй!

— Ну… да…

— И это было так же?

— Так же?

— Как со мной?

— Тео!

— Скажи мне, Билли!

— Нет. Это было по-другому. Совсем по-другому.

— Как?

— Просто по-другому.

— Мы с ним занимаемся любовью одинаково?

— Нет.

— И кто же лучше?

— Тео, я думаю, что…

— Скажи мне. Я должен знать.

— Ты должен знать?

— Я должен знать все.

— Ну хорошо. Ты. Ты лучше.

— И ты любишь меня?

— Конечно я тебя люблю.

— И ты всегда будешь со мной.

— Пока ты будешь хотеть, чтобы я был с тобой.

— Я хочу тебя, Билли.

И я обнял его и поцеловал.

Как-то раз Дэвида не было дома, и мы с Тео остались одни.

— Давай займемся этим в постели Дэвида, — предложил Тео с мстительным видом.

— Но мы же только что… Ладно. Если хочешь.

И мы занялись любовью в постели Дэвида. Я чувствовал запах Дэвида, исходящий от белья, и странная ностальгия охватила меня, словно я вернулся в те времена, когда был страстно увлечен им.

На следующее утро мы встали очень рано на случай, если Дэвид вернется.

— Я приготовлю завтрак, — сказал Тео, — а ты приберись в комнате и застели постель.

Я постарался получше разгладить простыни. Уходя из комнаты, я споткнулся и сбил со стены зеркало. Я успел ухватить его, пока оно не упало. Я хотел было повесить его назад, но тут увидел, что сзади прикреплено письмо.

Я пригляделся. Письмо было из Америки.

Я сел на кровать и открыл его.

Что-то упало на пол. Фотография. Моя фотография.

Но это не мог быть я. Это был я в Нью-Йорке, а я никогда в Нью-Йорке не был.

Я пригляделся.

Нет, это был не я. Это был кто-то очень похожий. Та же одежда, та же прическа. Все то же самое.

Я прочитал письмо.

"Мой дорогой Дэвид,

вот что мне нужно. Изучи фотографию внимательно. Этот парень бросил меня. Он исчез. Нет, со мной все в порядке. Все говорят, что я прекрасно это перенес. Мы были вместе всего несколько дней. Теперь он ушел. Разве он не великолепен? Мне нужно найти кого-то такого же, Дэвид. Мне нужно. Нет, я вполне в здравом уме.

Помнишь, что ты мне обещал? Когда я вернусь, я хочу, чтобы этот мальчик ждал меня. Ты говорил, что можешь сделать для меня все, что угодно. Все. Все, что бы я ни попросил.

Кстати не надо искать эту заколку с крокодилом, которую ты видишь на фотографии. Он дал мне ее, как любовный талисман, перед тем, как уйти. Некоторые вещи остаются дольше, я полагаю…"

Я сидел, оцепенев от недоверия. Я — пешка в игре Дэвида и его брата? Я не мог поверить в это. Дэвид сделал, сконструировал меня так, чтобы я смог стать развлечением, игрушкой для его впавшего в депрессию брата. Сколько других мальчиков он пытался переодевать и менять прежде, чем достиг успеха со мной? Пока не нашел человека такого одинокого, как я, такого пустого, как я.

Я слышал, как Тео возится на кухне.

Я положил письмо с фотографией обратно в тайник.

Тео заглянул в спальню.

— Одно яйцо или два? — спросил он.

— Одно.

Я сидел на кровати, и вдруг заметил, что мне на руки капает вода, но не сразу понял, что это мои слезы.

14

Я постучал в дверь Билли Кроу. Пот тек по моему лицу, я чувствовал его вкус во рту. Письмо слиплось влажным комком, застыло в руке.

Билли открыл дверь. Я ворвался в коридор и накинулся на него:

— Что это такое? — мой голос дрожал от отчаяния. — Что ты пытаешься со мной сделать?

Он закрыл дверь.

— Что ты имеешь в виду?

— Эти письма… Вот так останавливаться. Так обрывать. Ты просто не имеешь на это права. Слышишь? Ты не имеешь права. Слышишь меня, Билли? Я этого не позволю!

Он подошел ближе. Положил мне руку на плечо.

Я скинул ее.

— Не надо! Не хочу, чтоб ты ко мне прикасался!

— Ты глупо себя ведешь.

— Вот как? Боже, какая ты сволочь, Билли! Ты знаешь, знаешь, кто ты такой?!

Я пошел на кухню, сел. Снимок Билли, который я сделал, по-прежнему висел на стене. Рядом была моя фотография. А на этой фотографии — та, что я сделал — образ в образе, история в истории, сон во сне.