Кризис средневековой Руси, 1200-1304 - [29]

Дух гармонии и сотрудничества просуществовал недолго, хотя,

по всей видимости, предпринимались попытки заставить Романа и

Рюрика отказаться от соперничества. На обратном пути из похода против половцев они посовещались с Ярославом (или же с его со ветниками) в Переяславле и затем направились в Треполь на Днеп ре, расположенный на полпути между Переяславлем и Киевом. Здесь намечалось обсудить условия договора между князьями и прийти к соглашению по крайней мере о том, какие районы должны отойти к каждому роду. В источниках отсутствуют точные сведения о том, что произошло в Треполе. Но «дьявол положи смятение великое» —

этим стандартным летописным клише было обозначено начало нового витка междоусобной борьбы. Так или иначе, но Роман взял в плен Рюрика и отправил его в Киев, где Рюрика, его жену и дочь (бывшую жену Романа) силой постригли в монахини. В это же время два сына Рюрика, Ростислав и Владимир, были отвезены в Галицкую землю как пленники Романа 33. По всей вероятности, Ингваря

Ярославича отправили обратно в Киев, чтобы он вторично сел на свой стол 34.

И снова Всеволод III вмешался, чтобы восстановить утраченное равновесие и воспрепятствовать укреплению власти Романа над Волынской и Галицкой землями и киевским княжеством. Он отправил своих посланников в Галицкую землю и, действуя угрозами и лестью, убедил Романа освободить двух сыновей Рюрика. Ростислава Рюриковича Всеволод посадил на киевский престол 35.

Однако конец этому этапу междоусобной войны на юге был положен не восстановлением одного из Ростиславичей на киевском престоле, а неожиданной смертью Романа в 1205 году. Может быть, отчаявшись достичь своих целей в Киеве до тех пор, пока Всеволод III имел возможность вмешиваться в события и повелевать смоленскими и черниговскими князьями, Роман предпринял самый многообещающий из когда-либо затевавшихся им походов. Он вторгся Польшу. Роман хотел сначала разгромить короля Малой Польши

Лешека из Кракова, а затем двинуться на северо-запад, в Саксонию 36. 19 июня 1205 года поход бесславно завершился у Завихоста на Висле, на полпути между Владимиром и Краковом. Лешек и его брат Конрад из Мазовии разгромили русское войско и убили Романа. Победа была столь велика, что Лешек и Конрад в память о ней воздвигли алтарь в Краковском соборе.

Смерть Романа, которому летописец его сына Даниила посвятил короткую, но великолепную эпитафию 37, означала конец целой эпохи. Прежде всего, Галицкая земля была теперь широко открыта для вторжения. Вдова Романа Анна при всем своем византийском хитроумии и коварстве не могла справиться с интригами галицких бояр. Ей ничего не оставалось, как поселиться в Галиче с двумя своими малолетними сыновьями Даниилом и Васильком, после чего она, как мы знаем, сосредоточила свои усилия на Волынской земле, со временем, в 1219 году, ей удалось установить свою власть во Владимире, а также по крайней мере над частью старой территории Волынской земли Галицкая земля в течение пятнадцати лет после смерти Романа оставалась добычей соседних захватчиков — венгров, поляков, русских — и подвергалась давлению извне, со стороны папских эмиссаров, пытавшихся обратить православное местное население в римских униатов, если не в правоверных католиков. Но не только открытость и незащищенность Галицкой земли, вступление ее в орбиту венгерского и польского влияния, но и разрушение великого юго-западного союза Волынской и Галицкой земель явились результатом смерти Романа: усилилась борьба за превосходство на юге Руси, но теперь это уже было не трехстороннее соперничество, а еще более губительная схватка не на жизнь, а на смерть между двумя непримиримыми врагами, Ростиславичами и Ольговичами.

С 1195 по 1205 год главными соперниками в борьбе за власть были, как мы знаем, Роман и Рюрик, и каждый в погоне за победой прибегал к помощи Ольговичей Ольговичи же в это неблагоприятное для них десятилетие не имели достаточно сил для того, чтобы сыграть самостоятельную роль в этой борьбе. Не встали они и под знамена других князей, обладавших достаточным зарядом энергии, стремлением к первенству или большим терпением: Ярослава (ум. в 1198), Игоря (ум. в 1202) и Олега (ум. в 1204) — старших членов рода, по очереди занимавших в 1194–1205 годах княжеский (или, как его иногда называли даже в те далекие дни, великокняжеский) престол в Чернигове. Летописцы никогда не упоминают их как предводителей Ольговичей в междоусобных войнах. Но со смертью Романа и с появлением на политической сцене новой могущественной фигуры в лице Всеволода Святославича Чермного (Красного), который в 1204 году унаследовал черниговский престол от своего брата Олега, Ольговичи стали играть новую и, в целом, более значимую роль в южнорусских делах.

И снова разразилась междоусобная война. С 1205 до 1212 года редкий год обходился без жестоких столкновений между Ростиславичами и Ольговичами. Снова и снова Киев переходил из рук в руки

66 между двумя враждующими сторонами, равно как и многие другие южные и юго-западные русские города. Но почему положение было таким неустойчивым? Необычайная легкость, с которой Рюрик и Всеволод из Чернигова бесконечно низлагали друг друга с киевского престола, может быть, лучше всего объясняется решением Всеволода III дать впавшим в раж князьям возможность выяснить на этот раз спор между собой в бою. Пока ни одна из сторон не получала слишком большого превосходства над другой, он был готов не вмешиваться. Более того, как мы дальше увидим, в течение большей части этого периода руки Всеволода были связаны Рязанью. Однажды, когда он в 1207 году уже отправился в путь, намереваясь договориться с Черниговом, его заставили свернуть с пути те из рязанских князей, которые «свещалися суть со Олговичи на нь» 38. Не приходится сомневаться, что за спиной рязанских князей стоял сам Всеволод Чермный: рязанские князья, хотя и не принадлежали сами к роду Ольговичей, были династически ближе к ним, чем к любой другой ветви потомков Ярослава I.