Кризис социал-демократии - [5]
Может быть, как раз по этому поводу тот или иной читатель спросит с сожалением, или с порицанием, почему же не указала она в перспективе на возможность русской революции, почему она не высказалась о средствах и методах борьбы пролетариата в начинающиеся революционные периоды. Конечно, уже в 1915 году могучие очертания революции вырисовывались все яснее и определенней из кипящего хаоса мировой борьбы. Однако, ни один признак не указывал еще на то, где и когда она начнет свое победоносное шествие. Русская революция должна была явиться темой для второй брошюры, план которой Роза Люксембург уже бегло набросала. Но преступление немецкого культурного милитаризма отняло у нас эту уже намеченную работу, которая дала бы нам исследование и оценку методов и приемов борьбы русской революции. Конечно, не на манер Каутского в виде твердой схемы, в которую, как в Прокрустово ложе, укладывается ее развитие. Нет! Изложение Розы Люксембург подобно живому творящему потоку исторического развития: "исторический момент вызывает каждый раз соответствующую форму народного движения и сам создает себе новые, изобретает неизвестные до сих пор средства борьбы, определяет и обогащает арсенал народа, не заботясь о всевозможных предписаниях партий". При революции дело "таким образом, не в забавных предписаниях и рецептах технического характера, но в политическом лозунге, в ясности политических задач, интересов пролетариата". В согласии с этим взглядом Роза Люксембург исследовала в свое время уже испытанный метод революционной борьбы рабочего класса: массовую стачку, которую она первая признала в ее историческом значении "классической формой движения пролетариата во времена революционного брожения". Настоящие события придают ее брошюре, впервые указавшей дорогу для правильной оценки этого метода борьбы, новое, еще большее значение, они дадут ей миллионы читателей и сочувствующих, миллионы готовых к борьбе и действию.
Брошюра Юниуса является исключительно ценным сокровищем наследства, оставленного Розой Люксембург пролетариату Германии и всего мира в вопросе теории и тактики его освободительного движения; сокровища, блеск которого болезненно напоминает о громадной и незаменимой потере, понесенной нами. Все, что сказано о ней здесь, есть лишь сухое название для целого сада цветущих, ярких, благоухающих цветов. Как будто бы Роза Люксембург, в предчувствии своего близкого конца, довела в брошюре Юниуса до высшего напряжения все силы своего гения: образованный, глубокий, пытливый и независимый ум теоретика, бесстрашную, пылкую страстность убежденного и смелого борца революции, внутреннее богатство и блестящую способность к обобщению непрерывно борющегося человека и художественную способность восприятия. Все прекрасные качества, которыми в избытке одарила ее природа, проявились, когда она писала эту брошюру. Писала… действительно ли только писала? Ах, нет, переживала в глубине своей души. Как в уничтожающей критике социал — демократического предательства, так и в воодушевляющей перспективе раскрепощения и натиска пролетарской революции, в отчеканенности слов, в стремительности к своей цели, в охватывающих, железом спаянных построениях мысли, в остроумном сарказме, в яркости изображения, в благородном, чистом пафосе, во всем чувствуется, что все это омыто кровью горячего сердца Розы Люксембург, что это говорит стальная воля Розы Люксембург, что здесь все ее существо. Брошюра Юниуса есть выявление крупной человеческой личности, целиком и без остатка отдавшейся большому, величайшему делу. В ней приветствует нас после своей смерти Роза Люксембург, идущая впереди мирового пролетариата, только теперь правильно направляющегося по своему пути страданий в обетованное царство социализма.
В ореоле, окружающем ее имя, выступает другая крупная личность. Она должна быть вызвана из потемок, в которых она скрывается вследствие той скромности, которая является признаком истинного достоинства и самопожертвования личностью на службе идеала. Это — Лео Иогихес Тышко. В течение 20-ти лет он был связан с Розой Люксембург необычайной общностью идей и борьбы, скрепленной сильнейшей силой: пылкой, пожирающей страстью к революции двух исключительных душ. Немногие знали Лео Иогихеса и лишь немногие из них могли оценить его по достоинству. Он выступал, обыкновенно, как организатор, претворяющий из теории в практику политические идеи Розы Люксембург, но во всяком случае, как организатор первого ранга, как гениальный организатор. Но этого мало. Обладая широким основательным общим образованием, владея научным социализмом, как немногие, с проницательным диалектически направленным умом, Лео Иогихес был непогрешимым критиком Розы Люксембург и ее дела; временами он был ее бодрствующей теоретической и практической совестью, он часто был также более дальнозорким и более подвижным, тогда как Роза была более проницательной и впечатлительной. Он был одним из тex, в настоящее время еще очень редких мужчин, которые могут переносить рядом с собой в верном и счастливом товариществе крупную женскую личность, не считая ее существование и развитие оскорблением и обузой для своего я. Истинный революционер, в благороднейшем значении этого слова, без противоречия между сознанием и делом. Много своего лучшего внес Лео в дело жизни Розы Люксембург. Его неослабная, несокрушимая энергия и его творческая критика не мало содействовала тому, что брошюра Юниуса была создана так скоро и так мастерски, и его железной воле обязаны мы тем, что она была отпечатана и распространена, несмотря на все исключительные трудности осадного положения. Контрреволюционеры знали, что делали, когда через несколько недель после убийства Розы Люксембург они умертвили также и Лео Йогихеса, якобы при "попытке к побегу" в той же самой Моабитской тюрьме, из которой убийца Розы был увезен среди бела дня в элегантном частном автомобиле.
Толчок к настоящей работе дало мне популярное введение в политическую экономию, которое я уже довольно долго подготовляю для того же самого издательства, но окончание которого все время тормозилось то моей работой в партийной школе, то моей агитационной деятельностью. Когда я в январе текущего года, после выборов в рейхстаг, снова взялась за работу, чтобы по крайней мере в основных чертах закончить эту популяризацию экономического учения Маркса, я натолкнулась на неожиданное затруднение. Мне не удавалось представить с достаточной ясностью совокупный процесс капиталистического производства в его конкретных отношениях, а также его объективные исторические границы.
Доклад на Учредительном съезде Коммунистической партии Германии 31 декабря 1918 г. в Берлине.
В книгу вошли произведения Розы Люксембург, отражающие ее своеобразные взгляды на социализм, соотношение демократии и диктатуры, развитие марксизма, борьбу за гуманизм, против милитаризма. Впервые на русском языке публикуется в полном объеме собранный воедино цикл работ Р. Люксембург о Февральской и Октябрьской революциях 1917 г. в России («Русские проблемы», «Русская трагедия», «Рукопись о русской революции») и Ноябрьской революции 1918 г. в Германии («Чего хочет Союз Спартака», «Наша программа и политическая ситуация»), а также письма 1917–1918 гг., значительно обогащающие наши представления о ее политических воззрениях, ее понимании демократии, отношении к русской революции.http://polit-kniga.narod.ru.
Бывают редкие моменты, когда в цивилизационном процессе наступает, как говорят немцы, Stunde Null, нулевой час – время, когда история может начаться заново. В XX веке такое время наступало не раз при крушении казавшихся незыблемыми диктатур. Так, возможность начать с чистого листа появилась у Германии в 1945‐м; у стран соцлагеря в 1989‐м и далее – у республик Советского Союза, в том числе у России, в 1990–1991 годах. Однако в разных странах падение репрессивных режимов привело к весьма различным результатам.
Сборник воспоминаний и других документальных материалов, посвященный двадцатипятилетию первого съезда РСДРП. Содержит разнообразную и малоизвестную современному читателю информацию о положении трудящихся и развитии социал-демократического движения в конце XIX века. Сохранена нумерация страниц печатного оригинала. Номер страницы в квадратных скобках ставится в конце страницы. Фотографии в порядок нумерации страниц не включаются, также как и в печатном оригинале. Расположение фотографий с портретами изменено.
«Кольцо Анаконды» — это не выдумка конспирологов, а стратегия наших заокеанских «партнеров» еще со времен «Холодной войны», которую разрабатывали лучшие на тот момент умы США.Стоит взглянуть на карту Евразии, и тогда даже школьнику становится понятно, что НАТО и их приспешники пытаются замкнуть вокруг России большое кольцо — от Финляндии и Норвегии через Прибалтику, Восточную Европу, Черноморский регион, Кавказ, Среднюю Азию и далее — до Японии, Южной Кореи и Чукотки. /РИА Катюша/.
Израиль и США активизируют «петлю Анаконды». Ирану уготована роль звена в этой цепи. Израильские бомбёжки иранских сил в Сирии, события в Армении и история с американскими базами в Казахстане — всё это на фоне начавшегося давления Вашингтона на Тегеран — звенья одной цепи: активизация той самой «петли Анаконды»… Вот теперь и примерьте все эти региональные «новеллы» на безопасность России.
Вместо Арктики, которая по планам США должна была быть частью кольца военных объектов вокруг России, звеном «кольца Анаконды», Америка получила Арктику, в которой единолично господствует Москва — зону безоговорочного контроля России, на суше, в воздухе и на море.
Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».