Кризис социал-демократии - [27]

Франкфуртский Фольксштимме писал 31-го июля по этому поводу:

"Немецкая социал-демократия уже давно считала царизм кровавой опорой европейской реакции: с того момента, когда Маркс и Энгельс следили проницательным взором за каждым движением этого варварского правительства, и до настоящего дня, когда оно наполняет тюрьмы политическими преступниками и вместе с тем дрожит перед каждым рабочим выступлением. Теперь пришло время рассчитаться с этим ужасным правительством под немецкими военными знаменами".

Пфальцская почта в Людвигсгаффене от того же числа:

"Вот положение, которое высказал наш незабвенный Август Бебель. Здесь идет борьба культуры против некультурности, и пролетариат выставляет также своих людей".

Мюнхенская почта от 1-го августа:

"При исполнении своего долга против кровавого царизма, мы не позволим сделать из себя граждан второго разряда".

Галицийский Фольксблат. (Народный листок) от 5-го августа:

"Если верно то, что на нас напала Россия — а все предыдущие сообщения сделали это очевидным, — то само собой понятно, что социал-демократия одобряет все средства, годные для защиты; мы должны приложить все силы, чтобы выкинуть царизм из нашей страны".

И 18 августа:

"Железные суставы пришли в движение. Не только долг защиты отечества, национального самосохранения заставляет нас, как и всех остальных немцев, взять оружие в руки, но также и сознание того, что в лице врага, с которым мы боремся на востоке, мы боремся с врагом всякого прогресса и всякой культуры… Поражение России есть вместе с тем победа свободы в Европе"…

Брауншвейгский Фольксфрейнд (Друг народа) писал 5-го августа:

"Непреодолимое давление военной силы все увлекает за собой. Но сознательные рабочие повинуются не только силе, они подчиняются собственному своему убеждению, защищая от нападения Востока землю, на которой они стоят".

Эссе некая рабочая газета восклицает уже 3-го августа:

"Если этой стране угрожает опасность русского вторжения, то перед наличностью факта борьбы с русским кровавым царизмом, совершавшим бесчисленные преступления против свободы и культуры, социал-демократы не позволят никому в стране превзойти себя в самопожертвовании и выполнении своего долга… Долой царизм! Долой варварство! Вот лозунг, который должен быть дан"!

Точно также Бильфельдерский «Фольксмахт» (Народная власть) 4-го августа:

"Лозунг везде один и тот же: против русской деспотии и отсталости".

Эльберфельдский партийный листок от 5-го августа:

"Вся Западная Европа кровно заинтересована в том, чтобы уничтожить гнусный разбойнический царизм. Это высоко-человеческое стремление еще более возрастает, вследствие алчности капиталистических классов Англии и Франции, стремящихся воспользоваться теми источниками дохода, которыми до сих пор пользовался немецкий капитал".

Рейнская газета в Кельне:

"Исполняйте ваш долг, друзья, везде, куда бы ни бросила вас судьба! Вы боретесь за культуру Европы, за свободу вашего отечества и за ваше собственное благополучие".

Шлезвиг — Гольштинская «Фольксцейтунг» (Народная газета) от 7 августа писала:

"Само собой понятно, что мы живем в стране капитализма, и несомненно, что и после великой войны мы будем еще вести классовую борьбу, но эта борьба будет вестись в таком же свободном государстве, как и сейчас; эти классовые столкновения будут в гораздо большей степени ограничиваться экономическими рамками, и третирование социал-демократов, как отверженных, как граждан второго разряда, как лишенных политических прав, будет совершенно немыслимо, если исчезнет царизм".

11 августа "Гамбурское Эхо" восклицало:

"Мы не только должны вести оборонительную борьбу против Англии и Франции, но прежде всего мы должны вести борьбу против царизма, и мы ведем ее с большим воодушевлением, так как это есть война за культуру.

Люксембургский партийный орган объявил 4-го сентября:

"Если свобода Европы будет спасена, то этим Европа будет обязана, — конечно, когда война уже будет закончена, — силе немецкого оружия. Враг, против которого главным образом направлена наша борьба, является смертельным врагом всякой свободы и всякой демократии".

Так звучал многоголосный хор партийной прессы. С самого начала немецкое правительство стало оказывать просимую у него помощь: с недовольным видом оно нацепило на свой шлем лавровый венок освободителя европейской культуры. Да. Оно уступало необходимости, с видимым нежеланием и довольно тяжелой грацией принимая на себя роль "освободителя наций". Главное командование обеих грозных армий «научилось» уже своему — "нужда не знает запрета" и начало уже в русской Польше делать реверансы перед вчерашними "предателями и заговорщиками". Полякам тотчас был выдан вексель на царство небесное, вексель в надежде на то, что они совершат такую же "государственную измену" против своего царского правительства, за попытку к которой был повешен в Камеруне под шумок войны без всякой обременительной процедуры Дуала-Менга-Белль. И все эти медвежьи прыжки угнетенного немецкого империализма поддерживала социал- демократическая партийная пресса. В то время, как фракция рейхстага прикрывала таинственным молчанием убийство предводителя — Дуала, социал-демократическая пресса наполняла воздух ликующими песнопениями свободы, которую дадут несчастным жертвам царизма "немецкие приклады".