Кривые зеркала - [35]

Вокруг бывшего председателя Совета Короны кипели такие интриги, что бедному королю впору свариться! Начнём с того, что в оппозиции не было единства. Точнее, оппозиции не было как таковой. Это гордое имя носила кучка недовольных лордов. Были среди них и Хозяева владетельных Домов, и лорды подвластных им Свободных Домов, и неподвластные никому Дома целиком. И у каждого - свои интересы: получить кого-то под власть, освободиться от давящей руки владетельного Дома, сохранить независимость, сместить существующего Хозяина.

И при всём этом - избавиться от регента, у которого свои взгляды на правление Домами и их взаимоотношения, часто не соответствующие мнению Домов (или некоторых их представителей). Вот только регент правил именем Королевской Воли, а короля всё нет. То есть, нужен новый король. Вокруг Генриха собрались те, кто возражал против коронации регента. Возражать то они возражали, но никак не могли договориться, на чью голову цеплять корону. Реально претензии были у нескольких Свободных Домов. Но именно эти Дома регент подчинил первыми. Вот и получалось, что те, кто играли на стороне Генриха, выступали против своих родственников, поддерживающих узурпатора.

У Каманса оснований для таких претензий не было, а поводов не любить регента накопилось предостаточно. Вот и скучковались их светлости и их милости вокруг него. Герцог умудрялся сдерживать их воинствующий напор, направленный, пока что, друг на друга. И позволял им выяснять, у кого больше прав занять трон, вербовать себе сторонников из числа не претендующих на корону лордов и строить планы свержения регента. Но не давал им эти планы реализовать.

Александр, дольше всех прослуживший при дворе, объяснил, почему медлит Генрих. Пока в "оппозиции" нет единства, им сложно нанести согласованный удар. А удар должен быть один. Мощный и совершенно беспроигрышный. Второй удар нанести регент им не даст.

Но даже если у них получится скинуть регента, нерешённые миром разногласия перенесутся дальше. И все претензии, обиды, долги, накопившие в процессе борьбы с регентом или припомнившиеся с прежних времён, рухнут на плечи нового короля. Из-за чего он сам может рухнуть. А оно Генриху надо - по два короля в год короновывать? Если ему позволят и впредь заниматься этим хлопотным делом, а не отодвинут от него простым и эффективным способом.

Да, было о чём подумать. Вот уж не предполагал, что бороться за корону придётся не только с регентом, но ещё и с посторонними претендентами! В свете всего услышанного было очень любопытно узнать, что Генрих сказал Альверику. А ведь предупреждали меня, что любопытство - опасное чувство!

Учитель принёс две новости, поразившие его настолько, что он даже не устроил мне выволочку за долгую прогулку. Меня новости тоже равнодушным не оставили. Во-первых, Генрих попросил поделиться информацией. Вывод герцога, что Альверик знает больше, чем передал, меня не удивил. Да и поделиться я мог. Не всем, конечно. Нельзя отдавать всё, что знаешь, иначе ни с чем и останешься. То, что можно было отдать, у меня уже было скопировано. Хорошо, что я не отдал бумаги Альверику сразу. Раз он свой интерес проявил, значит, за них можно поторговаться. Что бы я мог попросить у Генриха взамен, пока было неясно, но Александр мог бы подсказать. Если бы я успел с ним посоветоваться.

На следующий день Генрих назначил встречу, на которую очень попросил мастера привести ученика. Эта новость понравилась мне гораздо меньше первой. А уж когда учитель рассказал, что герцог мной интересовался сильнее, чем сведениями из дворца…

Что Генриху нужно от незаконнорожденного акробата, Альверик узнать не смог. К счастью, некоторые подробности о моей жизни и моих знакомых он утаил. Раз Генрих скрытничает, он тоже не рискнул откровенничать. В результате герцог ждал отвергнутого бастарда, зарабатывавшего на жизнь в балагане до тех пор, пока не познакомился с известным наставником. Сам процесс нашего знакомства мастер расписал, наоборот, очень подробно. Чтобы стала ясна причина такой глубокой благодарности: взять в ученики безродного мальчишку. О нашем бегстве из города Альверик рассказал только, что это я нашёл труппу, пользуясь знакомством с акробатами. Плохо то, что, когда Генрих поинтересовался, а можно ли мне доверять, учитель, защищая меня, обмолвился, в числе прочего, о моих разногласиях с регентом. Хорошо хоть уточнять их содержание не стал. И вдвойне хорошо, что предупредил меня.

Чуял я, что своим рассказом наставник только подогрел интерес герцога ко мне. И чуял, как всегда, верно.

Генрих заинтересовался мной настолько, что принял меня одного, оставив мастера ждать в приёмной. Я не стал разыгрывать нагловатого акробата, хотя искушения было велико, очень уж величественно Генрих выглядел. Он пристально рассматривал меня, от чего всегда смущался маленький принц Антуан, и чем невозможно смутить акробата Короля. Поскольку интерес наш друг к другу был взаимным, я тоже принялся изучать его. Лет под пятьдесят, а воинская выправка чувствуется. Ни полноты, ни слабости осанки - настоящий воин. Лорд. В волосах благородная седина, на лице - холодная невозмутимость, а в глазах… азарт?