Критический эксперимент - [7]

Через несколько дней после приезда гонца (в воскресенье и в церковные праздники казнить не полагалось, да и эшафот надо было возвести) кенигсберские бюргеры, да и русские чиновники тоже, пришли на площадь перед ратушей. Там уже возвышались во всей красе плаха, колесо и растяжка для наказания кнутом. Горел очаг, на нем калились клеймо и щипцы. Я не хотел идти на площадь, но должен был по долгу службы. Гретхен же пошла с охотой в толпе кумушек.

Ваньку везли на позорной телеге в белой рубахе и со свечой в руке. Рядом шел священник и утешал его. Приговоренные по его делу бюргеры и юнкера уныло плелись кучкой за телегой. Секретарь суда коллежский регистратор Егор Пупкин взошел на эшафот, дрожащего Ваньку привязали к колесу, и секретарь начал читать приговор:

-- Вор и изменник Ванька Фролов, по прозванию Подкаинщик, будучи в граде Берлине, продался нашему врагу Фридрихусу, получил у него деньги на подкуп честных прусских бюргеров и юнкеров…

Далее шло длинное перечисление того, с кем он говорил, что лаял и так далее. Потом пошли сентенции суда.

-- Ратман Иоахим фон Рюбецаль, слушавший лаятельные речи, приговорен к высылке в Рязанскую губернию. По ходатайству нашего милостивого губернатора Сенат умягчил приговор, велев сказать сему ратману дурака, и предупредить, дабы больше в такие дела не совался, взыскать с упомянутого ратмана двадцать рублей на нужды армии и губернской власти, а ему самому публично покаяться в дурости.

Иоахима вытолкнули вперед, губернатор сказал ему строгим голосом:

-- Дурак, впредь будь умней!

Переводчик перевел,

Ратман заговорил нечто извиняющееся по-немецки, губернатор махнул рукой, ратман хотел был слинять с площади, но губернатор его удержал, приказав всем осужденным быть на площади до конца.

Так же поступили и с остальными, изменялись лишь суммы штрафа. Остались лишь длиннотитульный юнкер, стоящий с гордым лицом, опираясь на трость, и Ванька, изнемогавший на колесе в ожидании своей участи.

-- Юнкер Иоганн Фридрих Якоб фон Клюге унд цу Беринг благожелательно слушал вора, поддакивал ему, уклонился от присяги, изъявил намерение идти в армию Фридриха. Он приговорен к высылке в Сибирь, но наша милостивая императрица умягчила приговор, заменив его на пять ударов кнута.

Юнкер разразился страшными проклятиями, выхватил шпагу, но солдаты быстро скрутили его, раздели до пояса и привязали к деревянной кобыле.

Кат взял кнут, поиграл им и произнес одно из немногих немецких слов, которые он знал:

-- Доннерветтер!

После этого он размахнулся и изо всей силы нанес первый удар. Показалась кровь. Юнкер даже не вздрогнул и ничего не произнес.

Он зашел с другой стороны, опять поиграл кнутом и произнес второе из слов, которое он знал:

-- Думмкопф!

Вспух второй кровавый рубец. Юнкер вздрогнул, но лежал с каменным лицом.

Эта процедура повторилась вторично, и после четвертого удара юнкер выдавил из себя:

-- Руссише швайне! Барбарен!

Палач долго играл кнутом, примеривался, воскликнул третье слово:

-- Капут!

Удар был страшным. Юнкер завыл. Его положили на заранее подготовленную дерюгу и отправили домой. Ванька от ужаса завыл тоже.

На следующий день юнкер умер.

Секретарь обратился к Ваньке:

-- Вор и изменник Ванька признан виновным в измене императрице, в том, что он хулил власти и убил двух русских солдат и одного офицера. Он приговаривается к смертной казни через колесование.

Палач взял железную полосу и приготовился крошить Ваньку в студень. Губернатор махнул платком, палач поднял полосу, Ванька заранее завопил, но секретарь достал вторую бумагу.

-- Правительствующий сенат, рассмотрев дело, положил смягчить приговор. Приговорить упомянутого Ваньку к смертной казни через обезглавливание.

Ваньку сняли с колеса и положили его голову на плаху. Палач взял топор, поднял его, и тут секретарь продолжил:

-- А на плахе сказать ему, что ему оставляют его негодную жизнь, дабы он покаялся, и приговаривают его к тридцати ударам кнута, клеймению, вырезанию языка и ссылке в каторжные работы навечно.

Ваньку привязали к кобыле.

Секретарь достал еще одну бумагу.

-- Императрица Елисавет Петровна, утвердив приговор и сентенцию Сената, в великой милости своей повелела уменьшить ударов кнутом до пятнадцати, заменить вырезание языка вырыванием ноздрей, а каторжные работы ссылкой на поселение в Сибирь.

На сей раз было видно, что палач бьет еле-еле, только красные рубцы появились на спине. Затем Ваньке надрезали ножом ноздри, дабы сделать знак, заклеймили, перевязали раны и увезли в острог подлечить. Через неделю его отправили на галере в Питер, и больше мы о нем ничего не слышали.

Вечером Шильдерша, вся возбужденная от зрелища, буквально повесилась мне на шею. Утром же она делала вид, что ничего не произошло. Я тоже. Но отметил большую разницу психологии русских и немцев: для русских казнь и пытка нечто позорное и тяжелое, а для немцев просто зрелище, даже развлечение, если не относится к своим близким.

Первый шаг

На следующий день губернатор собрал всех русских чиновников и офицеров.

-- Императрица прислала нам половину жалования за полгода для гражданских чинов и все жалование для чинов военных. Посему я решил, что все военные чины получат сегодня же жалование полностью, и пусть господа офицеры идут получать жалование для себя и кормовые деньги для солдат.