Критерий живого - [2]
Лингвист замолчал. В этом языке было что-то странное, что со вчерашнего дня не давало ему покоя. Что-то очень неестественное…
– Слушай! Да слушай же! – он возбужденно толкнул Психолога в бок.
– Ну, слушаю. Скрип какой-то.
– Нет уж, это больше по твоей части! У них в языке нет общих категорий! – Психолог недоумевающе пожал плечами. – Ну, понимаешь, как у нас: дуб – дерево – растение – живое, да?
Психолог начал понимать.
– А у них?
– А у них – ни дуба, ни растения – только дерево! И трава!
– А про животных? – заинтересовался Психолог.
– Про животных… Есть «гу» – это травоядное… «Лса» – хищник. Два названия для двух рыб… Ну и прочее. Их не объединяют! Они даже в списке не рядом.
– А зачем их объединять? – меланхолично возразил Психолог. – Если на этой чертовой планете можно обойтись списком из двадцати названий… Зачем все усложнять какими-то категориями?
– Ну, дают! – Лингвист был в восторге.
– А знаешь, с контактом у нас будут большие-большие проблемы.
– Почему? – ошарашено спросил Лингвист. – Они вроде бы такие мирные.
– А нас нет в списке, – пояснил Психолог.
– Социальная структура общества крайне проста. – Психолог тяжело вздохнул. – Есть взрослые и есть дети. Никаких родителей, никаких табу, никаких вождей. Детей учат по очереди. Как только ребенок запоминает «список Кхи», он считается взрослым и не имеет больше никаких обязанностей.
– Счастливчик! – вставил Биолог.
– Итак, в связи с отсутствием в языке Кхи таких категорий, как «разумное существо», «живое», «друг» и тому подобных, а также особенностями психики, связанными с подобными свойствами языка, контакт представляется чрезвычайно затруднительным.
– Умеет же наш Психолог выразится! – хмыкнул Капитан. – «Представляется затруднительным»! Говори по-человечески – контакт будет?
– Нет. – Психолог аккуратно собирал свои бумаги. – Мы для них не существуем.
– Но можем же мы заставить их создать эти категории… – задумался Геолог. – Они же способны выделить какие-нибудь общие признаки?
– Ну и много у тебя с ними общих признаков? – насмешливо спросил Психолог.
– Н-да-а, – загрустил Капитан. – Но ведь Лингвист говорит на их языке!
– Говорит. И дети его с удовольствием слушают. А потом идут по своим делам.
– А чего вы от меня хотите? – разволновался Лингвист. – Если на этом Кхи можно только сказать «Я лезу на дерево», «он пьет воду»? Я не могу даже сказать, что вода хорошая, потому что у этих болванов нет слов «хорошо» и «плохо». Им, кретинам, все хорошо!
– Оскорбляешь объект возможного контакта, – автоматически отметил Капитан.
– И делаю это с удовольствием, – буркнул Лингвист. – А еще я им говорил: «Я – Кхи, я принес вам воду и траву!»
В каюте захихикали.
– И что? – давясь от смеха, спросил Биолог.
– А ничего! У них нет категории «сумасшедший», – ядовито ответил Лингвист.
– Ты сам до этого додумался? – поинтересовался Геолог.
– Психолог научил…
– Ну хорошо. – Биолог поднялся. – Это действительно колонисты, обнаружено место древней посадки и остатки звездолета. Геолог определил возраст железок – около пяти тысяч лет. За столько лет без всяких событий растеряешь последние мозги. Здесь даже гроз не бывает. Про легенды и религию ничего не спрашиваю – ничего нет, так?
– Ничего подобного, – сокрушенно вздохнул Психолог.
– Ладно, – Капитан тоже встал. – Собираем всю оставшуюся информацию и стартуем. А то тоже впадем в блаженный идиотизм…
Психолог слонялся вокруг поселка. С утра он таскал образцы почвы для Геолога; потом был пойман Капитаном и навел порядок в грузовом трюме. Оправдываясь научным любопытством, исследователь уже хотел улизнуть куда-нибудь подальше от лагеря, когда его окликнул Биолог. Биологу тоже нужно было помочь – подержать скользкую, дурно пахнущую рыбину перед фотокамерой. Но Психологу удалось подсунуть вместо себя Лингвиста. Вырвавшись из цепких лап команды, злополучный ученый нырнул в лес.
К поселку он забрел случайно. Психолога переполняли горькие мысли. Он мог сейчас изучать особенности общения аборигенов, вникать в тончайшие нюансы их восприятия и мышления… Налаживать контакт между людьми и местными жителями. И всего этого лишили его мерзкие моллюски, оставив на его долю лишь Биолога с его козявками.
– Ну ты, животное! – обратился он к кальмарчику, ковылявшему мимо. – Ты хоть бы посмотрел на меня. По твоей деревне бродит гуманоидное чудовище, а тебе все равно?
Кальмарчик не реагировал, продолжая ползти по своим делам. Психолог пошел рядом.
– Ну ты, «список Кхи» несчастный! Чего там Лингвист говорил? «Кхи, го, дсу», ну, что там дальше?
Психолог продолжал идти рядом с аборигеном, бормоча под нос список. Внезапно кальмар остановился и скрипнул.
– Что, не нравится мое произношение? – злорадно спросил Психолог. – Придется потерпеть! «Лса, уз, гхе»!
Кальмарчик опять заскрипел и заполз в хижину. Психолог пожал плечами и вернулся на корабль.
Капитан сидел за расчетом взлета, когда в рубку ввалился Геолог.
– Где эти два бездельника? Где они шляются?
– Ты это о ком? – осторожно спросил Капитан.
– О Лингвисте с Психологом! У корабля собралась толпа аборигенов, скрипят, как тонна пенопласта! Биолог убежал.
Мир Иных сходит с ума, и спираль событий все туже закручивается вокруг скромной художницы из Новосибирска, путешествующей по Азии с рюкзаком за плечами. Она не желает принимать магический дар и мир, разделенный на Свет и Тьму.Кто же она – хладнокровная преступница? Слепое орудие Судьбы? Пешка в интригах Великих? Или Светлая волшебница, наделенная собственной волей? Чтобы сохранить жизнь и свободу, ей придется сразиться с теми, кто намного сильнее, и решить задачу, с которой не смогли справиться самые умные и опытные маги.
Как известно красота – это страшная сила. Настолько страшная, что если ее приправить твердостью духа и мощью интеллекта прекраснейшей из английских девушек, то у пришельцев не останется ни единого шанса.
Лизе девять лет и она изо всех сил старается быть обычной девочкой. Лето она проводит в теплом краю у дедушки и бабушки. Но однажды всё начинает меняться. Совершенно случайно к девочке попадает предмет Воробей, силу которого ей только предстоит узнать. Ссора с подругой, развод родителей — лишь начало череды событий, куда вовлечена Лиза. Её ожидает открытие страшной правды о своём лучшем друге, но главное — девочка с группой взрослых оказывается посреди снежного кошмара, очень скоро превращающегося в кошмар кровавый.
С мысом Маям-Раф связана мрачная легенда о спящем языческом божестве. Геологическая экспедиция, высадившаяся на мыс, обнаруживает, что древний культ не забыт и некие туристы намерены разбудить демона...
Не хватает пенсионеру Ложкину людского внимания и уважения. Но свет не без добрых людей — профессор Минц может помочь его горю. Только так ли она хороша — повальная любовь всех окружающих?Один из первых рассказов, где появляется профессор Лев Христофорович Минц. Рассказ в своё время напечатан не был, некоторые страницы были утеряны и восстановлены автором по памяти позднее. Изданный в 1996 году рассказ «Разлюбите Ложкина!» — реконструкция написанного в 1972 г.
Необыкновенное открытие привез дрессировщик Сидоров из Индии. Оказывается, если съесть со специальным растворителем кашицу из ткани другого существа, то приобретаешь свойства этого животного или человека. И вот на арене цирка лающие тигры, прыгающие белые медведи, а у самого дрессировщика далеко идущие честолюбивые и небезопасные для других планы.
Директор дома отдыха Дегустатов нашёл пещеру, а в ней спящую царевну и ее свиту. Началось всё как полагается: поцелуй, пробуждение и готовность царевны вступить в брак с чудо-богатырем. Но Дегустатову не царевна нужна, а её сундучок с приданым. Неизвестно, как бы повернулось дело, но пришёл в дом отдыха с проверкой пожарник Эрик.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простите, что без предупреждения, но у меня есть к вам один разговор. Я, Тогаши Юта, в средней школе страдал синдромом восьмиклассника. Синдром восьмиклассника, настигающий людей, находящихся в переходном возрасте, не затрагивает ни тело, ни ощущения человека. Заболевание это, скорее, надуманное. Из-за него люди начинают видеть вокруг себя зло, даже находясь в окружении других людей, но к юношескому бунтарству он не имеет никакого отношения. Например, люди могут быть такого высокого мнения о себе, что им начинает казаться, что они обладают уникальными, загадочными способностями.
«Ладно, кто у меня сегодня? Замусоленная тетрадка, разграфленная по числам и урокам… Имя, класс, кто отправил на консультацию. Открываю сегодняшнюю страницу. Четвертый урок. Аккуратный, еще не сформировавшийся почерк. Настя. 5й „Б“. И бледные, неуверенные буковки: „Сама“.».
Где-то на ягельно-ягодной кочке, похожей на детский гробик, сидит угрюмая, неряшливо одетая девочка, и за ее спиной тихо шепчутся пугливые и равнодушные лесные боги. Где-то по осоковому болоту, поросшему дикими ирисами, по пронизанному солнцем берегу бухты, по стланиковым зарослям бродит неуклюжая хозяйка маленького таежного царства – на лице ее оранжевая маска, и прорезь рта испачкана брусничным соком.
Пала не слышал ничего, кроме шипящей под ногами пены. Так шипят золотые огни в черной шкуре Темного Зверя, подумал он. Но ведь Темный Зверь – это сказка для малышей, чтоб не сбегали к охотникам. Да только лес опустел, и Солнечная Дева не спустится, чтобы защитить.