Кристалл желаний - [48]

– Как вы себя чувствуете? – спросили капитана.

– Устал, как животное, – ответил капитан и рассмеялся. – Да чтобы я еще хоть раз связался с магом! Никогда. – Он обратился к Криону: – Опасный вы народ.

– Я рад, что все обошлось. Но, право же, я ведь предупреждал. Превращение – это еще не самое страшное, что могло случиться. Так недолго и погибнуть, – серьезно сказал Крион.

– Я запомню это надолго. Будьте уверены. А вы... – обратился капитан к подчиненным, на лицах которых уже начали появляться довольные улыбки – как известно, несмотря на вспыльчивость, гномы быстро отходчивы, – не смейте болтать по тавернам, кем сегодня пришлось побыть вашему капитану. Ну ладно если бы там Драконом или тигром, на худой конец... А то поросенком! Слизнем! – продолжал он уже под дружный хохот товарищей. – Цыпленком! А про остальные метаморфозы я даже не говорю... Я так до конца и не понял, кем был конкретно.

– Ваше счастье, – сказал, улыбаясь, Квинт.

– Да? Может быть, вы меня просветите? – обратился капитан к подчиненным.

Те переглянулись и отрицательно покачали головами. Признаваться, что их бравый командир был мокрицей и тарантулом, никому не хотелось.

– Ну нет так нет. – Капитан особенно и не настаивал. – Меньше знаешь – крепче спишь.

На этом инцидент был исчерпан. Стража вернула путникам их вещи и, продолжая недоверчиво коситься в сторону Криона, традиционно пожелала доброго пути. Сотрудники Агентства Поиска смогли наконец перейти мост и оказались за городскими стенами.

Кто хоть раз побывал в Гиноже, тот не забудет этот город никогда. Первое, что обращает на себя внимание путешественника, пусть даже бывалого и многое повидавшего на своем веку, – это архитектура. Гномы всегда любили большие, с некоторой долей помпезности строения, но с учетом того, что рельеф не позволял им особо размахнуться вширь, они нашли выход из положения и стали строить вверх и вглубь. Уж для себя-то гномы расстарались на славу! Будучи от природы превосходными мастерами, они сделали каждое здание настоящим произведением искусства. Витражи, скульптуры, барельефы, мозаика – все это выполнено к месту и в неподражаемой гномьей манере. Кроме того, симпатии ко всяческим механизмам и загадкам привели к тому, что многие дома представляли собой вместилище бесконечных лабиринтов, люков, вращающихся зеркал, исчезающих дверей, окон, замков с ребусами и тому подобного. Одно время даже проводились турниры: чей дом окажется мудрёнее. Если проверочная комиссия не могла самостоятельно выбраться из дома в течение одной недели, то дому присуждали почетное звание «Неразгаданный» и прикрепляли соответствующую табличку. Во всех путеводителях путешественникам настойчиво советовали воздержаться от посещения таких домов без крайней необходимости: в них можно было навсегда потеряться.

Кроме архитектурных особенностей второй достопримечательностью Гиножа были удивительные башенные часы на главной площади, сделанные мастером Рино. Они само собой показывали самое точное время, декламировали стихи известных поэтов, самостоятельно сочиняли симфоническую музыку – каждый раз новую, а еще пели в три голоса. Каждый час на площади собиралась большая толпа желающих послушать, что на этот раз преподнесут им уникальные часы. Если кто и испытывал легкое недовольство по поводу близкого соседства с чудом, то это гномы, проживающие рядом с площадью. При постройке часов Рино сделал их очень громкими, и с непривычки оглушительная музыка посреди ночи будила граждан. Впрочем, на данный момент все обитатели близлежащих домов уже обзавелись звуконепроницаемыми стеклами.

О третьей достопримечательности Гиножа будет рассказано чуть позже.

Сотрудники Агентства Поиска отдали дань традиции, терпеливо простояв пятнадцать минут на главной площади, – часы в этот раз исполнили нечто на редкость легкомысленное. Затем, купив каждый по кофе и булке и усевшись на одну из свободных лавочек в сквере, они принялись держать совет. В Гиноже, с трех сторон окруженном горами, было еще тепло. Осень только вступала здесь в свои права: листья уже пожелтели, но еще ласково грело солнышко. После незабываемого снегопада в горах эта новость стала для друзей приятной неожиданностью.

– Дарий, – сказал Квинт, – ты теперь в родной, можно сказать, стихии. На тебя вся надежда...

– Означает ли это, что вы с Крионом умываете руки и перекладываете поиски ледяного кристалла исключительно на хрупкие плечи бедного гнома? То есть на мои?

– Истинно молвишь ты, о великий! – в тон ему ответил Квинт и рассмеялся. – Пока ты будешь занят поисками, моя миссия будет состоять в том, чтобы следить, как бы это чудо, – начальник Агентства кивком указал на Криона, – и гордость всего магического мира не влипла в очередные неприятности.

– А моя задача будет заключаться в том, чтобы найти эти самые мифические неприятности и в них влипнуть? – спросил техномаг. – Квинт, ты несправедлив. Моей вины нет в том, что поросенок, то есть капитан оказался таким любопытным.

– Есть, – упрямо возразил Квинт, – косвенная. Я, конечно, понимаю, что нам надо тебя, наоборот, поблагодарить: с тех пор как мы покинули дом, не произошло ни одного взрыва, и это, безусловно, радует. Но подобная ситуация напоминает мне... мм... затишье перед бурей. Если ты натворишь что-то подобное здесь, в Гиноже...