Крис и Шанелька - [24]

— Вот, — Крис еле заметно поворачивала голову, указывая взглядом, — за теткой в синих шортах. Самэц?

— Этот, с шерстяными ногами? Нет, — отказывалась Шанелька.

— Если шерстяные, как раз самец, — убеждала Крис, кидая в рот кусочек салатного листика.

— Мы же фигурально! Не самэц, потому что самэц. А потому что не женщина. И весь из достоинств. А шерсть на ногах разве достоинство?

— Зимой… — начала Крис.

— Не мерзнет, — закончила Шанелька, — понимаю. Сэкономим на штанах, если вдруг семья. А ходить с ним на каток, я в шубе, а он в шерстяных ногах? Не. Другого хочу.

— Вот! — Крис крутанула кистью руки, вроде демонстрировала собственное творение, — у куста, где тетки с бидончиками. Ну?

— В жилетке на голое тело?

— Зато какое тело! Высокое. Стройное.

— Длинношеее, — подхватила Шанелька, — тонкорукое. Худощавое. А кстати, ща это у него где?

— Какое еще ща?

— Если худо-щавое, значит, у него худая ща.

— Щи, — догадалась Крис, — худые у него щи.

— А если здоровущие щи, тогда как? Толстощавый?

— Не отвлекайся! К нам уже кофий идет.

— Нет, — решила Шанелька, — какой-то он совсем не мужественный.

— Щами, — подсказала Крис, подвигая к себе белую чашку с ложечкой наискосок.

— Ты тоже не отвлекайся. И голова у его не мыта.

— Узнает, что ты его выбрала, вымоет.

— Боюсь я. Как же, вымоет. Не. На него мыла не напасесси. Весь засаленный, сверкает прямо. Жилеткой своей. И что там у него? Трусами? О, черт. Криси. Это ж не трусы, а какой-то носовой платок. Тоже засаленный.

— Скажите, какая переборчивая.

— На том стоим, — согласилась Шанелька, — я ж перебираю. Самцов.

— Перебирала, перебирала, да доперебиралась… да-до пе-ре, — Крис медленно вертела ложечкой в кофейной чашке. И пока Шанелька лениво что-то болтала, снова нахмурилась, разглядывая кого-то за ее кудрявой головой. Медленно положила ложечку на блюдце. Совсем было открыла рот — сказать. Но рядом пискнул мобильник и она, беря, прочитала свежую смску.

— Привет тебе от Алекзандера. Спрашивает, как успехи с самцами.

— Привет ему. Скажи, пока никак.

Шанелька тоже взялась за свой кофе, жмурясь, стала медленно пить маленькими глотками.

— Написала, — Крис положила мобильник и стала допивать кофе. Стараясь, чтоб подруга не заметила, осматривала бесконечную толпу настороженным взглядом.

— Криси, — нежно сказала Шанелька, отставляя чашечку, — ну, хватит уже. Бдеть. Пусть он там ходит. Сам. А мы тут — сами.

Крис чуть не подпрыгнула на лавке от такой проницательности. Замявшись, испытующе вперила в подругу взгляд. Та, вытерев губы сафеткой и сунув ее в пустую тарелку, безмятежно поправляла волосы. Слишком уж безмятежно, решила Крис.

— Ну, — сказала неопределенно, собираясь с мыслями, — если ты так, и думаешь, что ничего, тебе, в смысле, ничего, то я, конечно, рада. Очень. Хотя не ожидала, честно.

Шанелька пожала плечами.

— Ты сама говорила, если что-то уходит в прошлое, пусть уходит. А еще говорила, что я имею право. Так что, если даже он тут нарисуется, вот прямо сейчас, то на челе моем высоком не отразится нифига.

— Если он тут нарисуется, — с сердцем ответила Крис, — я ему все щи разрисую. Кохтями. Козел. Существо невнятное. Поскакун коечный. Бабское щасте. И не вздумай с ним даже здороваться!

Шанелька округлила глаза. И это та самая Крис, которая утром улещала ее податься в Орджо, чтоб там гоняться за челленджерами, которые гоняются за синими птицами!

— Ну, ладно, — неуверенно согласилась, — хотя… как-то ты чересчур резко. Нет?

— Нет, — отрезала Крис, поднимаясь, — это я еще добрая, потому что поели хорошо, вкусно. А если он подойдет и рот откроет, я ему… ну, не знаю еще чего, но напихаю точно. В пасть его паршивую.

— Надо отдохнуть, — поспешно решила Шанелька, — надо срочно поселиться, упасть на койки, и выспаться. А то еще убьешь кого. Ненароком.

Черный кофе со сливками прогнал послеобеденную сонливость и дамы, гуляючи, отправились обратно, выбирать между пятым и шестым отельчиком. Шанелька шла, покачивая бедрами, обтянутыми шортиками, их она смастерила из тимкиных джинсов, милостиво улыбалась встречным мужчинам и сразу отворачивалась, втайне боясь наткнуться на равнодушный или насмешливый взгляд. Крис медленно шла следом, делая серьезное лицо, но тихонько веселясь настроению подруги. Кто знает, понадеялась она, когда третий осмотренный и пропущенный мимо Шанелькой самэц оглянулся, с сожалением провожая их глазами.

А потом забыла все, увидев их терпеливый автомобильчик, рядом с которым стоял та-акой самэц, что глаз оторвать невозможно. Сунув большие пальцы в кармашки обтрепанных шортов и вольно согнув одно загорелое колено, слегка наклонил светлую, коротко стриженую голову, рассматривая тонированные стекла. На сильных руках бугрились мышцы, бежал по коже солнечный блик. Впечатление портили большие резиновые тапки, пыльные, темно-синие. Но мужественное лицо, затененное полями ковбойского стетсона, было таким кинематографичным, что Крис мгновенно решила тапки ковбою простить.

— Да? — сказала бархатным голосом, вынимая из сумки ключи, — вы что-то хотели?

— Хотел, — таким же бархатным, но низким, с хрипотцой, голосом, ответил стетсон, — вы, девочки, криво встали, час жду, не могу заехать.