Криптономикон, часть 2 - [6]

— Фантастика, — говорит Рэнди. — Разве такая штука не стоит безумных денег?

— Да, безумных , — признает Дуглас Макартур Шафто, — но хозяин компании, которая их выпускает, мой старый кореш, еще по Морской академии. Он одалживает мне аппарат, когда очень надо.

— Твой друг знает, зачем тебе очень надо на этот раз? — спрашивает Рэнди.

— Конкретно не знает, — с легкой обидой отвечает Дуг Шафто, — но, полагаю, он не дурак.

— Очистить! — нетерпеливо кричит Ами Шафто.

Ее отец поочередно оглядывает каждый из четырех винтов. «Чисто!» — отвечает он. Через мгновение что-то начинает гудеть в аппарате, из хвостового отверстия идут пузыри, потом винты приходят в движение. Они поворачиваются на коротких крыльях и теперь обращены прямо вниз. Над водой взметаются фонтанчики, аппарат быстро погружается. Фонтанчики опадают, остаются только бугорки на воде. Сквозь рябь аппарат кажется желтой кляксой. Он разворачивается носом вниз и быстро исчезает из виду.

— У меня всегда сердце екает, когда такая дорогая штуковина уходит невесть куда, — задумчиво говорит Дуг Шафто.

Вода вокруг начинает лучиться жутким противоестественным светом, как радиация в дешевом ужастике.

— С ума сойти! Лазер? — спрашивает Рэнди.

— Установленный в основании корпуса, — говорит Дуг. — Легко пробивает даже бурную воду.

— В каком диапазоне он может передавать?

— Сейчас Ами видит у себя на экране вполне приличное монохромное видео, если ты об этом. Все цифровое. Все пакетное. Если какие-нибудь данные не проходят, картинка рябит, но совсем не пропадает.

— Классно, — говорит Рэнди.

— Да, классно, — соглашается Дуг Шафто. — Пойдем посмотрим телевизор.

Они, пригнувшись, заходят под навес. Дуг включает маленький переносной «Сони» (ударостойкая водонепроницаемая модель в желтом пластмассовом корпусе) и вставляет кабель в свободный разъем на приборе. Щелчок: теперь они видят то же, что видит Ами. В отличие от Ами у них нет темного колпака; солнце бликует на экране и видна лишь прямая белая линия, которая начинается в темном центре картинки и тянется к краю. Она движется.

— Иду по буйрепу, — объясняет Ами. — Довольно нудно.

Часы с калькулятором у Рэнди на руке пикают два раза. Он проверяет время: три часа дня.

— Рэнди? — спрашивает Ами бархатным голоском.

— Да?

— Ты мог бы на этой штуке извлечь мне квадратный корень из трех тысяч восьмисот двадцати трех?

— Зачем тебе?

— Надо.

Рэнди поднимает запястье, чтобы видеть дисплей часов, вынимает из кармана карандаш и начинает ластиком нажимать кнопочки. Он слышит металлический звон, но не обращает внимания.

Что-то холодное и гладкое скользит вдоль запястья.

— Не шевелись. — Ами закусывает губу и тянет. Часы сваливаются и оказываются у нее в левой руке. Виниловый ремешок аккуратно разрезан. В правой у Ами крис, край лезвия еще украшают несколько волосков Рэнди. — Хм. Шестьдесят одна целая запятая три ноль четыре. Я думала, больше. — Она бросает часы через плечо, и они исчезают в Южно-Китайском море.

— Ами, теряешь реп! — сердито говорит ее отец. Он смотрит только на экран.

Ами заталкивает крис в ножны, ласково улыбается Рэнди и снова припадает лицом к прибору. Рэнди лишен дара речи.

Вопрос, лесбиянка ли она, быстро выходит из области чисто научного интереса. Рэнди мысленно перебирает знакомых лесбиянок. Как правило, это скромно подстриженные горожанки, работающие с девяти до пяти. Другими словами, точно такие же, как все, кого Рэнди знает. Ами слишком яркая и необычная, слишком похожа на лесбиянку из фантазий сексуально озабоченного кинорежиссера. Наверное, надежда все-таки есть.

— Если будешь так смотреть на мою дочь, — замечает Дуг Шафто, — тебе стоит заняться бальными танцами.

— Он на меня смотрит? Я не вижу, когда у меня физиономия в этой штуке, — бормочет Ами.

— Рэнди любил свои часы. Теперь ему не на что направить свои чувства, — объясняет Дуг. — Так что держитесь!

Рэнди чувствует, когда его подкалывают.

— Чего тебе так не понравилось в моих часах? Будильник?

— Они вообще были противные, — говорит Ами, — но будильник доводил меня до психоза.

— Сказала бы. Я все-таки технарь, сумею будильник отключить.

— Так чего же не отключил?

— Не хотел терять счет времени.

— А что? Пирог в духовке оставил?

— Люди, которые отвечают у Дантиста за должную заботливость, оторвут мне голову.

Дуг с интересом приподнимает голову.

— Ты уже упоминал эти слова. Что такое должная заботливость?

— Ну представь. У Альфреда есть деньги, которые он хочет инвестировать.

— Какой Альфред?

— Гипотетический персонаж, чье имя начинается с «А».

— Не понимаю.

— В криптографии, когда объясняешь криптографический протокол, используешь гипотетических людей. Алиса, Боб, Вик, Грег, Дейв, Ева и так далее.

— О'кей.

— Альфред инвестирует деньги в компанию, которой руководит Берни. Когда я говорю «руководит», это значит, что Берни отвечает в компании за все. В данном случае он, наверное, председатель совета директоров. Альфред, Алиса, Агата, Алекс и другие инвесторы выбрали его, чтобы он заботился о компании. Он нанимает управляющих, скажем, Вэла, президента. Вэл нанимает Гранта руководить одним из подразделений компании. Грант нанимает Дона, инженера, и так далее, и так далее. Так что, выражаясь по-военному, есть порядок подчиненности сверху и до ребят в окопах вроде Дона.