Криминальные каникулы - [3]

— Какой кайф! — восклицает вдруг Мотька. — Я ведь никогда не видела моря, а тут сразу Средиземное! И на самолете я еще не летала! Аська, а ты не боишься летать?

— Нет! Это здорово! Знаешь что, Мотька, пойдем пописаем, а то сколько еще просидим в накопителе, да пока самолет взлетит.

Мы отыскали нужное заведение. Там было совершенно пусто. Мы разошлись по кабинкам. Я уже собралась выйти, как вдруг услыхала громкий таинственный шепот:

— Давай сюда скорей! Ох, что это она вся мокрая?

— Да я со страху вспотела, как мышь!

— Надо себя в руках держать, если такими делами занимаешься!

— Я занимаюсь? Да если бы не ты со своим Нальчиком, разве я бы пошла на такое? Вы меня заставили, а теперь…

— Да ладно, тихо ты!

Я замерла. Сейчас нельзя выходить! Мотька, по-видимому, пришла к такому же выводу.

— Ну все, подруга, считай, половину долга ты отработала!

— Как половину? Ты же обещала…

— Да я-то тут при чем? Как Вальчик сказал, так и будет. А он сказал — половина!

— Господи, еще раз такое пережить…

— Не боись, второй раз оно проще! Да кто тебя, курицу мокрую, заподозрит! Они на тебя и не взглянули, а меня, видела, как обыскивали? Все вещи перешурудили!

— Господи, помилуй, и когда это будет?

— Поглядим, может, на обратном пути что возникнет. А может, еще разок придется слетать. Да что тебе, плохо? Лишний раз за границу на халяву смотаться!

— А какая у меня гарантия, что после второго раза вы от меня отвяжетесь?

— Ой, да с такой занудой лучше вообще не связываться! Все, пошли отсюда!

Мы с Матильдой одновременно выскочили из кабинок и, даже рук не помыв, бросились вслед за женщинами. Нас гнал инстинкт сыщиков. И не зря. Мы сразу признали собеседниц. Вальяжную блондинку лет тридцати. явно крашенную, и маленькую, плохо одетую женщину, и впрямь похожую на мокрую курицу. Слава богу, они не заметили, что мы вышли из туалета. Мы словно бы невзначай остановились неподалеку от них.

— Ну все, мне пора, — заявила блондинка. — Отдыхай себе, а понадобишься, мы тебя найдем! Аривидерчи, Римма!

— Пока! — криво улыбнулась Курица.

— Да не трясись ты так! Все уже позади!

— Ох, если бы… — простонала несчастная Курица.

Блондинка похлопала ее по плечу. Тут объявили посадку на самолет, вылетающий в Рим, и Блондинка побежала бегом. А Курица понуро побрела в другую сторону.

— Матильда, мы с тобой как старые боевые лошади — кинулись на звук трубы! — рассмеялась я.

— Да уж! Даже руки не помыли. Пойдем, помоем! А ведь дельце-то интересное можно было бы размотать — контрабанда, шантаж! Интересно, что они такое пронесли через таможню? — волновалась Мотька.

— Мало ли… Драгоценности, наркотики, деньги, антиквариат…

— А эту женщину жалко… Она, видно, в долги влезла, а они из нее курьера сделали. Аська, а может, заявить таможенникам?

— Ты спятила, да? Во-первых, мы никуда не улетим, а во-вторых, что будет с Курицей?

— С какой курицей? — ошалела Мотька.

— С Мокрой. Я эту бедолагу так прозвала.

И тут объявили наш рейс на Тель-Авив. Мы со всех ног кинулись к нашему выходу. Народ уже собирался, но в накопитель еще не пускали. Ольга Ивановна с кавалером не спеша направлялась к нам.

— Все в порядке? — спросила она. — Помощь пока не требуется?

— Нет, спасибо!

Наконец нас впустили в накопитель, и мы уселись в кресла. Шел уже второй час ночи, а сна ни в одном глазу.

— Смотри! — шепнула мне Мотька.

Напротив нас сидела Курица с большущей сумкой. Вид у нее был измученный. Очевидно, напряжение отпустило ее, и она вконец обессилела.

— А почему она не сдала сумку в багаж? — поинтересовалась Матильда.

— Мало ли, может, у нее там банки или бутылки какие-нибудь, а может, не хочет в Тель-Авиве багажа дожидаться.

— Аська, мне уже так охота в самолет, кажется, сейчас помру от нетерпения!

— А мне не столько в самолет, сколько в Тель-Авив!

— Ты помнишь тетю Женю?

— Не очень, они уже лет семь как уехали. Папа в прошлом году к ним ездил, привез фотографии… Но не беда, я знаю, что она очень добрая.

— А кем она работает?

— Вообще-то она окончила педагогический, но работает дома, на компьютере.

— А муж у нее есть?

— Нет, они развелись, и он уехал в Канаду.

— Он ей хоть помогает?

— Да, помогает, но у него у самого дела не очень.

Глава III РАДОСТИ ПОЛЕТА

Между тем народу становилось все больше и свободных кресел почти не было. Курица взяла свою сумку, с трудом взгромоздила себе на колени, оперлась на нее локтями и закрыла ладонями лицо. Мне даже показалось, что она беззвучно плачет. Вот бедолага! Вскоре объявили посадку. Мы с Мотькой вскочили и бросились к дверям, но оказались только третьими. Пока девушки в форме проверяли билеты, Мотька вся тряслась от нетерпения, ее синие глаза горели огнем — скорее, скорее! Пройдя последний контроль, мы очутились в коридорчике, ведущем в самолет.

— Аська, — разочарованно шепчет Матильда, — а где же трап, летное поле?

— Забудь! Может, на обратном пути!

— Ну вот, а я так мечтала…

— Ладно, Мотька, переживешь!

— Да переживу как-нибудь! — счастливо смеется Мотька.

И вот мы в самолете.

— Шалом! — приветствует нас очень красивая стюардесса, заглядывает в наши билеты и показывает куда пройти. Рядом с Мотькой я чувствую себя бывалой путешественницей и решительно иду в глубь салона. Вот и наши места.