Крики прошлого - [63]

— Пошли прочь! А ну-ка, быстро давайте от сюда! — по началу, Виктор воспринял все за сон. — Батюшки! А ты еще кто такой? — открыв глаза, юноша увидел перед собой весьма крупную женщину бальзаковского возраста с пестрым платочком на голове. — А ну, вставай давай, тоже мне, разлегся он! — судя по всему, это была ее торговая лавка. Для подтверждения серьезности ее настроя женщина замахнулась метлой, угрожая непрошенному гостю.

— Встаю-встаю! — вставая и протирая глаза, пытался ее успокоить Кротов. — Простите. Не ругайтесь, пожалуйста, — женщина не отводила от него взгляд.

— А ну, быстро вышел из моей лавки! — перелезая через переднюю стенку, Виктор все-таки получил от нее подзатыльник.

— Куда ты лезешь, горе ты такое? Вон же дверка специальная! — сказав, женщина указала на маленькую калитку в самом углу передней стенки лавки. Странно, как она в нее пролазила с ее-то комплектацией?

— Простите, — опустив голову, словно провинившейся школьник, юноша все просил прощения. Выйдя, он увидел рядом с ней небольшую тачку, битком набитую непонятно чем и аккуратно укрытую старым потрепанным одеялом.

— Ходят тут всякие, понимаешь… — ворчала себе под нос хозяйка лавки, раскладывая всевозможные банки на прилавок.

— Извините еще раз, — неуверенно обратился к ней парень. — А у Вас не будет какой-нибудь работы для меня?

— Что? Работы? — рассмеялась она. — Да я такая, кто бы меня саму забрал на работу. Что, думаешь у меня много денег нанимать тебя?

— Я не знаю, — честно признался Виктор. — Но мне очень нужна работа, чтобы хотя бы заработать на еду.

— На еду? — крупная женщина перестала смеяться и принялась почесывать свою пухленькую щечку. — А мамка-то что, не кормит?

— А я один. Некому меня кормить, — до сих пор Виктор не знал, соврал ли он тогда.

— Что, совсем один? Как звать-то тебя, мальчик?

— Андрей, — здесь уж точно соврал.

— Что-то я тебя раньше не встречала, Андрюша. Откуда ты такой взялся?

— Из Москвы приехал. Там меня обижали все, вот и решил сбежать, куда глаза глядят.

— Эх, дурак ты! Не мог места что ли получше найти? — и она схватила мальчишку своими сильными ручищами, прижав к своей груди, как родного. — Ладно, хватит здесь сопли пускать! Чего стоишь, давай банки расставляй! Ух, лодырь какой! — она заулыбалась и потрепала парня за волосы. — А я сейчас вернусь.

Довольный молодой человек тут же начал послушно выполнять указания и через пару минут разложил весь товар на прилавок, а также закатил тележку в лавку. Женщина продавала разного рода соленья: огурцы, помидоры, грибочки, а также квашеную капусту, запахом которой был пропитан весь рынок. Вскоре женщина вернулась с небольшим пакетом, в котором было несколько пирожков: один — с мясом, и два — с ее любимой капустой.

— Держи, заработал, работничек, — она протянула два пирожка Виктору, а один с капустой оставила себе. — Тебя такая плата устроит? — доставая из тележки переносной термос, с серьезным видом спросила хозяйка лавки.

— Более чем. Спасибо Вам большое! — жадно поедая пирожок, с набитым ртом ответил юноша.

— Ну вот и славно. Сейчас еще чайку попьем и начнем работу. Меня зовут Клавдия Васильевна. Ну или просто — тетя Клава, я не обижусь, — подмигнув, задорно сказала она.

— Очень приятно, тетя Клава, — искренне улыбнувшись, честно признался Кротов.

Съев полтора пирожка, оставшейся половинкой юноша поделился со своим новым четвероногим другом, который остался один из всей стаи и тихонько сидел за торговой лавкой. Торговали они до трех часов дня, и за это время люди, которые Виктору еще вчера показались нахмуренными и совсем неприветливыми, теперь же выглядели совсем иначе: все улыбались и были даже дружелюбны к ним, интересовались делами доброй тетушки-начальницы, и неизменно задавали один и тот же вопрос: «А что это у нас за такой миленький мальчик?». Хотя еще совсем недавно этого милого мальчика все гнали и не желали с ним разговаривать. Конечно, никто не забыл Виктора, скорее это было самое обыкновенное лицемерие. Да, как очевидно, рыночный контингент составляли такие же женщины, как хозяйка торгового ларька, и, в целом, Клавдия Васильевна и молодой «Андрюша» больше болтали, нежели торговали. К концу рабочего дня вся их выручка не смогла бы оплатить обычный ресторанный обед в прежние беззаботные времена Кротова. Но выполняя ее нехитрые указания, ему становилось легче; парню было приятно находится среди улыбающихся людей, и все его тягости, хоть и не исчезли, уже не выглядели как беспросветная тьма. К тому же, эта работенка помогала не думать о случившимся и позволяла немного отвлечься. К концу рынка, собрав весь оставшийся товар обратно в тележку, Виктор спросил, можно ли ему еще раз переночевать в ларьке, на что получил очередной подзатыльник.

— Ну что ты глупый-то такой!? Будешь ночевать у меня, — приказывающим тоном женщина дала понять, что спорить не было смысла. Однако, ради приличия и ввиду скромности юноша не мог сразу согласиться, хоть его слова ее ужасно обрадовали.

— Но…

— Никаких «но»! Красть у меня все равно нечего. Только не расслабляйся, кормить за так я тебя не собираюсь. Дома я найду для тебя работу. Может, моему алкашу стыдно хоть станет, — видимо, женщина говорила о своем супруге. — А это еще что такое? — к ним незаметно подошел пес-вожак стаи.