Крик тишины - [4]

Растаяв в мрачной темноте.

Она была невестой в доме –

Теперь лишь гостья в суете.

Слепой, что не нашёл дороги,

Проходит ночь в чужих руках,

Красотку эту как, вино,

Пьёт эта ночь наверняка.

«Учуяв брешь в моей душе…»

Учуяв брешь в моей душе,

Туда переселилась ты.

Ни дня, ни часа не жила

Ты в ней, сгубив мои мечты.

Нет от моих терзаний, мук

Лекарств лечебных у тебя.

Но почему-то вдруг уйти

И в мыслях нету у меня.

Справляешься ты обо мне.

Лишь у прохожих иногда.

Живём под кровлею одной…

Я сам не свой, о господа.

На дальние пути надежд

Я вышел прогуляться вновь.

Однако, заплутав во тьме,

Иду лишь на собачий зов.

Лунные строки

I

В виденьях заблудившаяся ночь…

Звёздами ресничными

Прикрыла очи.

Свет месяца окутан сном,

Как одеялом, между прочим.

II

Качается, как колыбельная, в небе луна,

У звёзд совсем другие торжества.

Что ночь – молокосос ещё младенец,

Кто казал луне, откуда знать?

III

Ты над моею головой

Стоишь одна всю жизнь.

Отбрось повязку навсегда,

Мне лик свой покажи.

Ты одиночество хоть раз

Оставишь в этот вечер.

Устала, руки ты сейчас

Мне положи на плечи.

Не стучись-ка в дверь мою ты, не стучись…

Не стучись-ка в дверь мою ты, не стучись…

На стук проснётся сонная беда.

Былое с окровавленной душой

Окрасится в недуги навсегда…

Жизнь – в завтра уходящая дорога…

Судьба – мой спутник жизни на года.

Взрастить мою любовь не помогла

Прыснутая мне вослед вода.

Не стучись-ка в дверь мою ты, не стучись…

Обернувшись крепко в миражи,

От своей я отстранился плоти.

Аллах лишь точно знает обо мне,

Аллах меня найдёт всему напротив

Я облако из собственной слезы,

Что крыльями машет целый век.

Под ним промокнешь, сторонись грозы,

Сойди с дороги, добрый человек.

Не стучись-ка в дверь мою ты, не

стучись…

Эх…От толчеи невзгод

Глянь, сбежал-то я куда?

Одиночеству давно

Дверь открыл я как всегда.

Не стучись-ка в дверь мою ты, не

стучись…

«Ношу я человеческое имя…»

Ношу я человеческое имя,

Имею год, число и дату дня.

Есть папа, мама, дерево моё,

Ещё чего вдобавок у меня?

Устав за мною всякий раз ползти,

Тень всё же от меня отстала.

И прислонившийся к терпенью,

Я одинок…Меня застали.

Уж больно сложно, вдруг поняв,

Носить нам человека имя.

Сложнее всё ж младенцем быть

И, удержав границы века,

Как одинокий волк прожить.

«Цвету моей шевелюры не похожи твои взгляды…»

Цвету моей шевелюры не похожи твои взгляды,

На подъёме уставать не приходится пока.

У неожиданной любви оказавшись в

круговерти,

Вновь я устремил свой взор к самым скромныь

огонькам.

Меж: ресниц твоих ещё тишь не изгнана моя,

И тоске моей уже боль никто не причинит.

Вечным пленником томлюсь на острове любви,

Ради запаха фиалки цикл ночей моих не спит.

Кто же?

Ты в сердечке у меня,

Вновь туман, да дождь парит…

Ты молчишь, молчу и я,

Ну а кто же говорит?

У тоски в крови глаза,

Тело, дух – одна гроза.

В свежем пламени зазря

Кто ж неистово горит?

Как мне быть?

Её каприз пути когда-то красил,

Там старость ныне бродит, как мне быть?

Меня она заворожила глазом…

Теперь очки да ярость, как мне быть?

Был в ней весенний аромат, дыхание,

И рук её полёт разил меня.

Но в одиночестве тропы холодной

Удел её – туман на склоне дня.

Ночь цвет её волос вплетала в косы,

Но с осенью былое пронеслось.

Как будто мир на девушке лишь этой

Сорвал своё так беспощадно зло.

Любви лиманы

I

Пространство с парою теней…

Молчание – лиман любви.

В твои я косы нежно вплёл

Разлуки мрачные свои.

Моя надежда, словно чайка…

Плавно плещется в воде.

Глянь, море примыкает к нам,

И всё же где, скажи, мы где?

II

Света зёрнышки…да ночь…

Лимана чуждого дыханье.

В дремоту берег погружён

Голос людской не спит веками.

Опять кручина расцвела

В следах неугомонных волн.

И затерялся тот корабль,

Да в дымке сигаретной смолк.

III

Встало море между нами,

Последний раз вздохнул с

любовью.

К тебе не дотянутся руки…

Кручина – расстояние голубое.

«Домашним узником я стал…»

Домашним узником я стал

Зачем на пять-шесть дней?

Всю жизнь я в толчею вобрал,

Чтоб не было мне скучно с ней.

В четырёх стенах теперь,

Бросил якорь мой корабль.

Не внимает даже мне

Грусть капризная хоть раз.

Как февральское светило

Лишь моё скучает тело.

Нет надежд на телефон –

До меня ему нет дела.

Птицы мне стучат в окно,

Беззаботливо снуют.

Я о ранах позабыл –

Птицы боль мою клюют…

В твоём я взгляде одинок

В твоём я взгляде одинок,

Взглянув, пошла ты сквозь меня.

Нет в этих небесах и туч,

Дождём прошлась ты сквозь меня.

Тишь смерть приносит лишь любви,

Ты, взвыв, пошла через меня,

Лицом к лицу ведь жизни наши,

Изжив…ушла через меня.

Твоя холодная улыбка…

Твоя холодная улыбка, словно февральский первый

снег,

От состояния такого по коже пробежал мороз.

Тебе неведомо, конечно, что не даёт покоя мне

В глазах твоих тот безответный, меня

терзающий вопрос.

И первой перелётной птицей видения умчатся

вдаль,

И снова поиск проиграет моя мятежная душа.

А шанс-бедняга не успеет нас познакомить,

очень жаль,

Я, раздосадованный, ругаю потерянный напрасно

шанс.

Какую пользу встреча эта обоим нам сулит

сейчас,

Меня внимательно послушай, не пряча милые

глаза.

Рождённые в кручине муки, что отзывались

болью в нас,

Вернуть на путь надежды светлой, увы, теперь

уже нельзя.

От глаз своих…

От глаз своих, что всё в пути,

Чего ты ждёшь, чего им надо?

Ты траур не храни речам

Моим, не сожалей о яде.