Крик мамонта - [18]

– Не бойся, ты скоро тоже заснешь, – со вздохом проговорила она, – и болеть ничего не будет.

Но Линда и не боялась, так как смерть для нее была довольно отвлеченным понятием. Не знала она и о том? что врачи ее уже приговорили, оставив надежды на выздоровление. Первый месяц Линду еще лечили, второй – лекарств на нее уже не переводили – неизлечима. Оставалось ждать.

После смерти Сережи Линда осталась в палате одна? дверь запирали на ключ – выходить не разрешалось. Поэтому Линда подолгу смотрела в окно, приводняв нижнюю раму – она открывалась легко, – за ним виднелось мрачноватое одноэтажное здание морга. Рядом с ним и забор был пониже, да больные обходили это место стороной.

В один из летних дней Линда также сидела у открытого окна, коща увидела, как через забор перелез парень. Он подбежал к окну, забрался в палату и, приложив палец к губам, чтобы она молчала, спрятался под кровать. Линда и испугаться не успела, потому как заметила, что за окном появился милиционер. – Девочка, ты никого не видела? – Нет, дяденька, – сказала Линда, – и ты уходи быстрей, а то заболеешь…

Она уже была рада такому происшествию и с нетерпением ждала, когда из-под кровати появится парень. Он вылез улыбающийся и, подмигнув ей, шепнул:

– Спасибо. Вот тебе за это гостинчик, – и протянул большой соленый огурец. – Больше ничего у меня нет. Ну, выздоравливай с богом, дочка.

Линда и опомниться не успела, как парень исчез за окном. Соленые огурцы она не любила и никогда не ела? а тут вдруг откусила и – съела весь без остатка. Он ей так понравился, что когда пришла убираться нянечка? Линда ее попросила принести ей соленых огурцов, помидор, картошки, хлеба. То есть то, что категорически запрещали врачи. Нянечка знала – жить Линде осталось недолго, потому и решилась нарушить этот запрет. Соленые огурцы, помидоры, вареную картошку она прятала под платье и тайно проносила в палату. Линда все съедала и не могла насытиться. Спустя неделю она заметила, что у нее уже не кружится голова, когда она нагибалась, но главное – Линда начала худеть, то есть стала спадать отечность, понизилась температура. Она уже сама мыла полы в палате, и когда это увидел врач, он просто не мог придти в себя от изумления. – Ее надо срочно лечить…

Неизвестно, что вышло бы из этого вмешательства врачей, если бы не приехал отец. Он просто взломал дверь палаты и прямо в больничной пижаме увез дочь домой. Отец стал лечить ее сам отваром из каких-то трав, который был совершенно без запаха.

А дальше и совсем уже начали происходить чудеса. Вскоре приехал друг отца, врач, который осмотрел Линду и сказал, что организму девочки необходим никотин, ей надо курить. Отец с усмешкой молча протянул дочери сигарету. Линда неумело прикурила, затянулась горьковатым дымом и… даже ни разу не поперхнулась, не кашлянула, будто до этого курила.

Остается лишь гадать, что же стало причиной выздоровления Линды. Оно началось с подаренного ей соленого огурца. В тех местах в соления обязательно добавляют в виде специй лист кедра и каштана. Может, вся суть скрыта ! именно в этом? Кстати, кедр – дерево Линды… '

В те годы Линда была еще мала, чтобы задумываться : над тем, что с ней происходит. Но в память западало проч– ? но. Когда Линде исполнилось одиннадцать лет, с ней слу– ; чилось событие, которое, возможно, во многом определило ^ ее характер, сформировало как личность. ;

Линда с ребятами частенько ходила на речку. На бе– 1 регу, неподалеку от того места, где они купались, стояла ; древняя, но действующая церковь. Несколько раз издали ^ Линда видела и седого настоятеля-батюшку, как все его называли; тот жил отшельником. Но однажды, когда ре– ^ бята загорали на берегу и о чем-то спорили, священник ; незаметно подошел к ним и, обратившись к Линде, сказал:

– Ты очень уж красноречива, дочка, пойдем-ка я тебе ; кое-что покажу…

По дороге он, пристально глядя на Линду, поинтересовался, откуда у нее такой старинный католический кре– ^ стик. Линда рассказала, что этот крест отец берег именно для нее и крестили ее с ним. Но после крещения крестик ; куда-то запропастился, сколько его не искали, найти не ' смогли. Тогда дедушка привез ей золотой, на цепочке. Однако, как только Линда повесила его на шею, она стала ( задыхаться, словно кто-то душил ее. Линда рванула цепочку и вместе с крестом выбросила ее в окно. Отец тогда очень рассердился – как ты, мол, могла так поступить с подарком – и пошел в сад его искать. А нашел этот старинный католический, который столько времени не могли найти. Но золотой исчез…

Священник ничего на это не сказал. Они вошли в церковь, и батюшка вынес старинную толстую книгу. На обложке ее сверкал золотистый шар, внутри которого горел крест из червонного золота – точно такой же, какой носила Линда.

– Ты должна прочитать эту книгу за три ночи, – негромко проговорил священник. – Не побоишься приходить сюда ночами?

– Нет, – сказал Линда и вздрогнула, представив себе дорогу в темноте через степь до самого моста.

– Приходи около полуночи. На мосту я тебя буду встречать, – словно прочитав ее мысли, произнес батюшка.