Крик безмолвия - [68]

Матрос Исмаил Сари со своим дружком, сойдя с трапа, сразу направились в бар ресторана «Бригантина» и там в один присест оставили все деньги. Они не только пили понравившуюся им «Столичную», но и присматривались к шнырявшим длинногривым парням, назойливо пристававшим к иностранцам. Один из них на ломаном английском спросил, нет ли у них валюты. У Исмаила Сари было всего пятнадцать долларов, но он их не собирался продавать, а вот привезенный им товар предложил купить. По жесту Исмаила, изображавшего курильщика, покупателю не трудно было догадаться, что у того есть наркотики. Договорились встретиться на следующий день в баре.

Исмаил впервые пришел в Новороссийск и проявлял осторожность в незнакомом городе с прожженным фарцовщиком, памятуя наказ капитана. На первый раз принес ему всего на две сигареты гашиша, но заметил, что у него есть плитки. Это устраивало оптового покупателя. О цене спорили долго. Сошлись только лишь потому, что надоело торговаться, оглядываясь по сторонам, да и слишком уж ограниченным оказался словарный запас английского у той и другой стороны для рекламы товара и торгов. Встречу назначили у проходной лесного порта.

Покупатель приехал за товаром на «Москвиче», остановился в месте, удобном для наблюдения за всеми выходившими из порта. Исмаил задерживался, покупатель нервничал, выходил из машины, прогуливался у проходной и снова садился за руль. На него обратил внимание вахтер из своей будки, стал присматриваться, точно определив, что тот поджидает кого‑то из иностранцев со стоящих у причала судов. На всякий случай позвонил таможенникам, сказав, что он своим наметанным глазом не ошибается, видит контрабандистов на расстоянии и если они поспешат к нему, то наверняка будут с уловом.

Таможенники не заставили себя долго ждать. Вахтер продолжал наблюдать за «Москвичем» и за подходящими к проходной иностранцами с судов.

Опаздывая, Исмаил Сари торопился, чуть ли не бежал. Увидев покупателя, поджидавшего около машины, он помахал ему рукой и хотел было проскочить под шлагбаумом на воротах, но вахтер по рекомендации майора Владимира Зорина, иногда заходившего и угощавшего бывшего пограничника заморскими сигаретами, направил его через проходную, где ему и был учинен досмотр таможенниками. Турок вынужден был выложить из кармана плитку гашиша. Повторный таможенный досмотр его каюты в присутствии капитана судна позволил обнаружить в тайнике около трехсот граммов гашиша, не заявленного в декларации, а следовательно контрабанды, предназначенной для сбыта.

Капитан Энулу Сунгора проявлял полное спокойствие, не замолвил за матроса ни единого слова, когда было заявлено о задержании Исмаила для выяснения обстоятельств, связанных с перемещением наркотиков через государственную границу.

На следствии Исмаил Сари, еще молодой человек, показал, что гашиш он купил в Стамбуле у иранских туристов перед отходом в Новороссийск с целью его продажи. Сам он и его напарник, сын капитана, уже больше полутора лет курили гашиш. Узнав, что это может вредно отразиться на потомстве (он был женат, но детей не было), лечился у врача Мехмета Али в Стамбуле, но в рейсах удержать себя не мог, продолжал курить.

— Я признаю себя виновным в незаконном ввозе наркотика, но прошу учесть, что я мало получаю за свою работу, всего сорок пять тысяч лир в месяц, — просил он на допросе о снисхождении. — Пятьсот турецких лир равно

ценно вашему рублю. На гашиш я истратил крупную сумму в надежде на выручку рублей…

Продажа наркотиков — серьезное преступление, подпадающее под перечень статей международной конвенции, и гражданин Турции Исмаил Сари, двадцати трех лет, житель города Ризы, был осужден советским народным судом за контрабандный ввоз в страну наркотиков.

К этому времени было приостановлено расследование уголовного дела на угонщиков самолета — Шмидтов из‑за их отсутствия.

Самим собою напрашивался вопрос об обмене Исмаила Сари на Шмидтов или на одного из них. С этим предложением и направили телеграммы в инстанции.

29

Увидев мужа, Ольга сначала присмирела в раздумье над происшедшим, а потом словно взлетела на крыльях и нисколько за случившееся себя не корила. «И такой человек меня… — оглянувшись по сторонам, сказала она тихо вслух и последнее сокровенное слово. — Я для него что‑то значу… Кто я?» — спрашивала она себя и ей хотелось вернуться к нему, ну хотя бы перекинуться несколькими словами и узнать, что все это значило? Не ошибается ли она в своем счастливом предчувствии?

Василий по–прежнему на всех косился и больше не отпускал от себя Ольгу ни на шаг. А ей и не хотелось с кем‑то идти танцевать, кроме Геннадия Ивановича. «Ах, если бы он появился и пригласил…».

Но он сидел в своем просторном кабинете, в тиши, к нему заходили с поздравлениями и он всех угощал шампанским.

Самодеятельные артисты после концерта собрались уходить. Их надо было поблагодарить. Не отходя от них, Валерия Григорьевна снова обратилась к Ольге позвать Геннадия Ивановича, чтобы он сказал им доброе слово, но главное хотя бы что‑то пообещал за их старания.

Она что, посыльная? — грубовато сказал Василий Валерии Григорьевне. — Больше некого?..