Криабал. Свет в глазах - [47]

Тем не менее он напомнил:

– Я был у него дома. Не так уж давно. Меня заверили, что его там нет. А провести полный обыск без веских причин я не имею права.

Альяделли поморщилась, с явным раздражением глядя на докучливого агента. Пожевав губами, она напряглась, встряхнулась всем телом – и от нее отделилась женская фигура. То была одна из «секретарш» – та, что с рыжими волосами. Все еще дух, но воплотившийся в квазиоболочке, видимый уже для всех, а не только для волшебников.

– Звира пойдет с вами и подтвердит ваши полномочия, – сказала Альяделли. – Не знаю, во что там ввязался мой племянник, но мне теперь тоже хочется это узнать.

– Благодарю, – кивнул Танзен.

Большего ему не требовалось. Ученый совет – это правительство Мистерии. Любой из его членов может дать постановление на арест или обыск без фактических на то оснований. И теперь, когда оное у Танзена есть, – он может перевернуть дом Ордмунда Альяделли вверх тормашками.

Так он и сделал.

Конечно, родные пропавшего ему не обрадовались. Тем более что Танзен заявился поздно ночью, когда все уже крепко спали. Но кроме посланницы мэтресс Альяделли он привел дюжину охранных немтырей, так что выбора у хозяев дома не было.

– Только ради всех богов – не шумите, – попросила жена пропавшего. – В доме больные дети.

– Я буду тих, как бабочка, – пообещал Танзен, расставляя немтырей у входов.

Осматривая кабинет, он с сомнением прислушался к внутренним ощущениям. Чакры уже несколько дней не болели совсем. Немного… тянули, но это нормальное ощущение, такое бывает и просто после слишком усердного колдовства.

И целители утверждали, что Танзен в принципе уже здоров. Колдовать направо и налево пока не стоит, но время от времени прибегать к магии уже можно.

Но Танзен этого пока не делал. Побаивался. В конце концов, это не язвенная лихорадка, а контузия чакровзрывателем. Если он ошибется… если вернется к волшебству преждевременно…

Но тянуть бесконечно тоже нельзя. Рано или поздно все равно придется попробовать – и лучше рано, пока он не начал забывать, как это вообще делается.

Он тяжело вздохнул, расслабился, закрыл даже глаза и перешел в форму № 27 (собака-ищейка).

Чакры какой-то миг пульсировали. Гораздо чаще и острее положенного. Танзена охватил холодный ужас… но этим мигом пульсации все и ограничилось. Ничего страшного не произошло.

Просто остаточный эффект, тоже пройдет со временем.

Повеселев, волшебник принялся обнюхивать все вокруг. Он ужасно соскучился по картинам, даруемым чувствами иных форм. Перед ним предстала богатейшая палитра запахов – и несколько минут Танзен наслаждался этим.

Но потом он вспомнил о своем долге и начал искать всерьез.

За каждым его шагом следили жена и сестра пропавшего. Танзен уже общался с ними, когда приходил сюда в первый раз, – и с тех пор они не стали приветливее. Смотрели исподлобья, как он обнюхивает шкафы и сундуки, недобро косились на пришедшую с ним Звиру.

– Матушка Ахута передает вам горячий привет, – радостно сказала та.

– И ей не хворать, – буркнула сестра Альяделли. – Передайте тетке… хотя ничего не передавайте, ладно.

Звира тоже повсюду совала нос. Танзен плохо разбирался во взаимоотношениях адептов Субрегуля и их «друзей». Это довольно странный институт. Он понятия не имел, что собой представляет Звира – реальный дух реальной девушки или порожденная магией сущность.

Однако кем бы она ни была, с прислугой она сразу нашла общий язык. В этом доме не было ни одного волшебника, но обслуживали его обитателей все равно волшебные существа. Над входом висел немтырный талисман, на кухне орудовала домовиха, а по пятам за хозяйкой бегала Рука-Нога.

Потолковав с домовихой, Звира вернулась к Танзену и шепнула, что хозяйские дети совершенно здоровы. Младшенький в прошлую луну немного сопливил, но это давно прошло.

Танзена это насторожило. Он попросил Звиру отвлечь женщин и отправился в детскую комнату. Осторожно, чтобы не разбудить спящих, обнюхал там все… и быстро нашел в одном из шкафов двойную стенку.

– Мир вам, мессир Альяделли, – сказал Танзен, входя в тайную комнату уже в форме № 0.

У того выпала из рук книга. Костлявый, заросший волосами мужчина лет сорока сидел в тесной, освещенной обычной свечой комнатушке – и при виде Танзена на его лице отразилась паника.

– Вы… из тех?.. – испуганно спросил он. – Или из этих?..

– Из этих, из этих, – успокоил его Танзен. – Кустодиан, мессир. Вы арестованы.

– А за что это? – прищурился Альяделли.

– Но вы же не просто так тут прячетесь? – спросил Танзен. – Или у вас есть сему логичное объяснение?

– Я просто люблю уединение, – отпарировал Альяделли. – И вы не имеете права меня трогать, моя тетя – член ученого совета.

– Двоюродная тетя. И это она и выдала мне санкцию на обыск.

– Старая мегера, – процедил Альяделли. – Ладно, нашли – так уж нашли. Но я все равно ничего толком не знаю.

– Так ли уж и ничего? – хмыкнул Танзен, поднимая уроненную им книгу.

То было сочинение мэтра Ольхиелля, «Криабалы. Все, о них известное». Танзен не читал, но слышал об этом труде.

– Вы еще и Криабалами интересуетесь, мессир? – задумчиво протянул он, осматривая комнатушку.