Крестьянский сын, дворянская дочь - [54]

Наташа, почувствовала себя посрамленной: действительно, что ворвавшись в чужой дом, в ответ на гостеприимство принялась форменный допрос учинять! Но с другой стороны с таким опытным полемистом ухо держать надо востро, вон как ловко обвел ее вокруг пальца одной фразой. И с чего начать? Вопросов много, какой их них главный?

— Казимир! Мы на кружке часто говорим, что «Россия — тюрьма народов».

— Верно!

— А кто тогда украинцы? Тоже угнетенный народ? И кто это вообще: нация, народ или что-то иное? Николка, к примеру, говорит, что это никакая не нация, а просто жители русского юга.

Колоссовский присвистнул: умеет девочка ставить вопросы, с этими пресловутыми украинцами вся теория прахом летит. Ну да ладно, правду, так правду.

— Ха, узнаю руку своих соотечественников! — хмыкнул он.

— В каком смысле?

— А в том, что механизм формирования наций до сих пор до конца не ясен и любой большой этнос таит в своем развитии потенциал распада на несколько малых народов. Факт наличия региональных различий и диалектов — вот основа для новой общности. Жители польской Мазовии, или французского Прованса, баварцы и ломбардцы Германии и Италии — почти готовые новые нации при известном усилии и наличии заинтересованных сил. Так вот, в случае с южноруссами, сиречь украинцами, главным выгодоприобретателем и зачинщиком явилась Польша.

— Казимир, а помните, что мы недавно на кружке читали статью из журнала «Просвещение» о национальном вопросе? Там автор дал вполне четкое определение нации. И главное, что подчеркивается, — это исторически сложившаяся общность. А у вас их искусственно выращивают, словно растения на грядке.

— Значит, ты читала, да не прочитала, то бишь, не поняла. Перечисли основные признаки нации и с удивлением обнаружишь, что ни одно их них к украинцам не относится. Попытки создать отдельный украинский язык оканчивались конфузом и вызывают лишь смех. Никакой отдельной территории и собственной, обособленной от остальной страны, хозяйственной жизни у Малорроссии нет, напротив, она теснейшим образом связана с остальной Россией. А особенности быта, культурных традиций, одежды и обрядов — они не выходят за рамки областных различий. Такие особенности есть и у рязанцев и у поморов и у уральцев. Их тоже отдельными нациями прикажете величать? Главное у всех их общее — это устная традиция, православная культура, и основанные на ней праздники и обряды, и, конечно же, совместное историческое прошлое, их общая колыбель — Киевская Русь.

— Как же так? — беспомощно помямлила ошеломленная девушка. До этого ей даже не приходило в голову соотнести изложенные в статье признаки с практикой. Они, помнится, тогда просто заучили их как попугаи. — А поляки тут причем?

— Зависть, обычная зависть к более удачливому брату и соседу.

— Вы говорите о народе, как об одном человеке.

— А это и есть так! Каждый народ — отдельная коллективная личность со своим сознанием и своими неповторимыми чертами. Но вернемся к нам, полякам. Что мы имели? У нас была первоклассная держава «от можа до можа», от моря до моря то есть. На свадьбе с Литвой в качестве приданного нам была на блюдечке преподнесена вся Малая Русь, вся Западная Русь и почти вся Северщина, кроме Брянска. Мы за Смоленск с московитами два века рубились, а во время Смутного времени наши полки сидели в Московском Кремле. Но прошло два века, в течение которых Великороссия мало-помалу откусывала от нас земли, которые Речь Посполита привыкла считать своими, и вот уже Польша перестала существовать как государство, разделенная хищными соседями. Не обидно? Согласен, что польский правящий класс едва ли не сам руку приложил к этому, но коллективную память народа о крупнейшей в Европе стране куда денешь? И, самое интересное, что в главные виновники национальной катастрофы народное мнение возвело не хищных пруссаков, и не алчных австрияков, и не заносчивых венгров, а единоплеменных великороссов. Ведь нет позора большего, чем проигрывать своему более успешному историческому конкуренту за общеславянское наследство. Именно поэтому в нашей среде и зародилась идея об отдельном от русских народе — украинцах, настоящих наследниках Киевской Руси. Это как когда Каранышев застрелил Ларису с криком «Так не достанься де ты никому»! Об этом стали твердить ученые мужи с университетских кафедр и со страниц опусов, зазвучал голос школьного учителя, подключились униатские попы и наши католические ксендзы…

— Казимир, а вы кто по вероисповеданию? — вдруг перебила инженера девушка.

Колоссовский недовольно поморщился: его сбили с мысли.

— Я социалист и ты, уже достаточно политически грамотная, чтобы знать, что религия противоречит коммунистическому учению. — терпеливо ответствовал инженер.

— И все-таки, в какой церкви вас крестили? — она продолжала настаивать.

И уже, не скрывая раздражения настырной девчонкой, Казимир Ксаверьевич произнес:

— Допустим, крещен я был в костеле, и что из этого следует? Поп — он и есть поп, независимо от того выбрит ли он до синевы, или носит бородищу лопатой, или завывает по утрам в минарете, но самые презренные из них те, кто ради возможности продолжать властвовать над умами и душами людей сменили хозяина, униаты