Крестьянский сын, дворянская дочь - [37]

— Да Вы что, Казимир Ксаверьевич, во мне сомневаетесь? Да я за Кольку и в огонь, и в воду! — ответил Кирилл. — Я и братану его многим обязан, и Колька — верный товарищ. Так что не сомневайтесь — все будет как надо.

Неожиданно голос подала Глаша:

— Мне Колюня с детства как младший братик, неужто не выручу его из беды! — и ответила, глядя на вытянувшиеся от удивления мужские физиономии. — Односельчане мы. Дома по соседству. Николкин отец мою семью от голодной смерти спас, за мной должок остался. Когда меня Мадам вызвала, я часом подумала, что к клиенту, а когда узнала зачем — сама вызвалась помочь.

Инженер удовлетворился ответами и вместе они еще раз обговорили детали.

— Ну, с богом ребятки! Я выхожу сейчас, а вы через четверть часа. — уже у входной двери произнес Колоссовский. — И помните, успех операции зависит от четкости синхронности действий по времени.

* * *

Был субботний вечер и обычно полупустой губернский театр на сей раз был заполнен. Казимир Ксаверьевич, уютно расположившись в кресле партера, не спеша оглядывал в бинокль публику, заполнявшую зрительные места. Особое его внимание привлекла ложа, которую внимательно осмотрели двое полицейских:

— Уж не его ли превосходительство господин полицмейстер почили храм Мельпомены[24] своим вниманием?

Догадка подтвердилась, когда в ложу вошел осанистый генерал. В мундире и при всех регалиях Савелий Иванович мало походил на того милого домашнего старичка, с коим Казимир Ксаверьевич давеча составили партию в шахматы, закончившуюся операцией по разгону нешуточного побоища на пустыре.

— Кстати, — пришло на ум инженеру, — Удачней трудно придумать, сам полицмейстер сможет подтвердить мое алиби.

Мысли сразу переключились на товарищей, которых он втянул в свою аферу. Сам для себя алиби состряпал, а все ли предусмотрел для их безопасности? И он в который раз стал прокручивать в голове саму операцию и оценивать степень опасности участников:

— Алексей пообещал, что сразу после звонка идет к знакомому купчику чаи гонять и в картишки баловаться. Тут все чисто. Про странное, выходящее за грань приличий, приятельство Екатерины Евграфовны с содержательницей дома терпимости, судачат все соседки Заломовых, поэтому их свидание не вызовет подозрений. Гример — известный выпивоха, не раз пропускавший спектакли, его отсутствие в театре, скорее всего и не свяжут с этим делом. Остаются Кирилл и Глаша, главные действующие лица, на которых и ляжет вся опасность. Но в случае успеха опознать их будет никак невозможно, а если провал, то, пожалуй, никто не спасется.

Тем временем в восемь часов пополудни в театре прозвучал третий звонок, раздались жидкие аплодисменты зрителей и, наконец, медленно пополз вверх занавес. За размышлениями инженер пропустил начало спектакля, да и в дальнейшем он вполглаза следил за сценой. Шла одна из тех «кассовых пьес», которыми изобиловал репертуар провинциальной сцены. Именно такие «произведения искусства» имела ввиду недавняя заметка в одной из местных газет, описывающая недельный репертуар губернского театра: «В пятницу зарезали даму, и человек сошел с ума, в воскресенье ребенку голову размозжили, во вторник человек застрелился, в среду девушку застрелили, в четверг опять застрелился человек, в пятницу снова даму зарезали и человек сошел с ума, в субботу еще одного на дуэли укокошили! Что же это, наконец, такое?» Казимир усиленно делал вид, что внимательно наблюдает за сценическим действом: аплодировал вместе со всеми зрителями, смеялся и грустил в положенных местах. Однако, в его голове включились внутренние часы и начали свой отсчет. Одновременно инженер вел наблюдение за ложей, в которой расположился полицмейстер. Когда через двадцать минут после начала представления в ложу к полицмейстеру зашел, неся телефонный аппарат, адъютант, Колоссовский удовлетворенно хмыкнул:

— Первый!

Это Зинаида Архиповна должна была позвонить в полицейский участок и, представившись хозяйкой трактира, сообщить, что на улице возле заведения началась пьяная драка. По-видимому, именно об этом дежурный полицейского стана и докладывает по телефону. Расчет инженера строился на том, что на разбор пьяной драки выедет наряд полиции. Алексей Георгиевич божился, что подберет таких исполнителей, которые гарантированно погоняют полицейских по городу часа полтора. Инженер считал, что если он что-то понимал в человеческой натуре, то получивший нагоняй урядник выгонит из участка всех городовых и околоточных, отправив их работать в свои околотки.

Прошло еще ровно двадцать минут спектакля, пока красный как рак адъютант вновь вошел в ложу полицмейстера. Колоссовский машинально посмотрел в свой брегет, отметив про себя, что все идет по плану:

— А вот и второй!

Звонок от стенающего неудачника мужа, застрелившего свою супругу в порыве ревности должен поднять на ноги всех сотрудников полиции во главе с урядником, оставив в отделении одного дежурного. Фокус в том, что плачущий голос рогоносца, роль которого по телефону исполнил Алексей Заломов, сообщил несуществующий адрес дома. И уряднику ничего не остается, как обойти и проверить все дома на этой улице.