Крест толкователей - [33]

Одним ударом Лунин выбил из рук его пистолет. Оружие, расколов оконное стекло, вылетело на улицу. Другой удар, ногой, пришелся грудь. Этот удар оказался так силен, что противник лейтенанта отлетел от него в дальний конец кухни. Створки мойки все еще были распахнуты. Второй залетел внутрь головою, ударился о водопроводные трубы и замер безо всякого движения. Кран вздрогнул и выпустил ржавую шипящую струю.

* * *

В этот момент Третий, который стоял внизу у подъезда, прикурил. Он убрал зажигалку в карман, а потом с чувством выпустил на волю дым от первой затяжки. Где-то сверху, послышался звон разбитого стекла. Третий поднял голову. С высоты пятого этажа, вращаясь в ореоле осколков, падал пистолет с глушителем. Третий недоуменным взглядом проводил его до самой земли.

Когда пистолет ударился о тротуар, он подпрыгнул и сделал самопроизвольный выстрел. Пуля чиркнула по асфальту и рикошетом ушла от бордюра. Ноги Третьего вдруг подкосились, будто он получил подсечку. Он взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, и это движение позволило ему устоять.

Причина таких телодвижений была такова — срикошетившая пуля ударила в каблук нового ботинка. Третий сплюнул сигарету. Он встал на тротуаре, как аист посреди болота, подняв щиколотку одной из ног на колено второй. Ошеломленно попробовал ногтем пулевое отверстие в каблуке. Сомнений не оставалось — ботинок был безжалостно и совершенно безнадежно испорчен.

Хлопнула водительская дверь. Из машины выскочил Четвертый, вынимая на ходу пистолет. Наконец, и Третий пришел в себя — он встал на обе ноги, выхватил оружие и, хромая, бросился за своим напарником к подъезду.

* * *

В этот момент из-за угла дома выехала и резко затормозила машина Ракитина. Во дворе уже не было никого. У подъезда стоял черный внедорожник с распахнутой водительской дверцей. Ракитин вышел из «жигулей» и поднял голову. На пятом этаже, как раз над квартирой, где был оставлен Лунин, одно из окон было выбито. Из него вырывалась занавеска, которая полоскалась на ветру. Небо затягивалось тучами, и на лицо капитана легло несколько мелких капель начинающегося дождя.

* * *

Зоя вбежала на кухню с телефоном в руках. Лицо ее было перекошено, а губы тряслись.

— Боже мой… — сдавленно проговорила она. — Я щупала пульс… Вы же его убили… Убили, — это точно. Я позвонила в милицию.

Лунин посмотрел на нее красноречивым взглядом.

— С ума ты сошла. Вот это — уж точно… в милицию-то зачем?..

Лунин подошел к окну и выглянул из него вниз. Двое мужчин с пистолетами уже мчались к подъезду.

В этот момент Зоя заметила второго незнакомца, ноги которого торчали из тумбочки. Телефон выпал из ее рук на пол. Девушка прижала обе руки к подбородку и отшатнулась к стене.

— Что?.. — сдавленным голосом проговорила она. — И этого что, — тоже?..

На этот бессмысленный вопрос Лунин отвечать не стал. Он обошел девушку и быстро вышел в коридор.

— Все, мне пора, — мимоходом бросил он. — Там внизу еще двое. Бегут сюда.

Зоя проводила его взглядом — Лунин, громыхнув каблуками по лежащей плашмя двери, выбежал сквозь разбитый дверной проем на лестничную площадку.

Девушка крикнула лейтенанту вслед:

— Да постойте! Куда вы?

* * *

Лунин не ответил. Он схватился за перила и заглянул вниз, сквозь лестничные пролеты. До него донесся хлопок подъездной двери. Путь вниз закрыт, и Лунин это отлично понимал. Лейтенант поднял голову и посмотрел на чердачную лестницу. Она была сварена из двух швеллеров, перекладинами между ними служили обрезки толстой арматуры. Лестница была крашена оливковой краской, которая давно уже выцвела, зашелушилась и пошла в местах сварочных швов лопнувшими ржавыми пузырями. Лестница поднималась вверх, к обитому оцинкованному железом люку. На петлях, прибитых гвоздями прямо сквозь жесть, болтался висячий замок.

* * *

Зоя выбежала из кухни. Теперь движения ее были точны и уверены, и от растерянности не оставалось и следа. Девушка заскочила в ванную комнату и нагнулась. Распахнула люк стиральной машины и вытянула оттуда небольшой, но туго набитый спортивный рюкзак.

* * *

Четвертый с пистолетом в руках бежал впереди. Третий — не отставая, сразу за ним, след в след. Где-то посередине их маршрута, на площадке между этажами, на пути их встали обляпанные известкой ремонтные козлы. Не сбавляя скорости, Четвертый сделал вираж, увертываясь от неожиданной преграды, и завернул на очередной лестничный пролет. Маневр этот был стремителен, однако не слишком аккуратен — исполняя его, Четвертый задел плечом одну из опор.

Козлы качнулись и на какое-то мгновение вдруг встали на две ноги. Сверху сорвалось ведерко с белой масляной краской, которой стояло на верхней площадке. Оно упало на бетонный пол и опрокинулось на бок. Содержимое его выплеснулось под ноги двигающегося следом Третьего. Тот запоздало подпрыгнул, однако движение это не успело спасти ни брюк его, ни новой, но уже простреленной обуви. На штанины легли густые пятна, а черные ботинки мгновенно превратились в белые. Третий на мгновение остановился и бросил на свою обувь тоскливый взор. Затем ринулся дальше, оставляя на ступенях крупные масляные отпечатки.