Крест и корона - [50]

И все же сестры Дартфорда в полном составе были здесь. Две дюжины женщин стояли на своих местах. И теперь, находясь среди них, я поняла, что они вовсе не хранили безмолвие. Они плакали.

Я пригляделась. В полукруге стояли длинные мостки, накрытые черной материей.

Облако благовоний рассеялось, и я увидела бледное лицо той, что лежала на мостках. Потом поняла, что материя — это длинное траурное покрывало.

Я сделала шаг к мосткам, еще один. Я узнала этот профиль, эти морщинистые щеки. На мостках лежала наша настоятельница Элизабет Кросснер.

17

Первой меня увидела сестра Джоан Вейн. Она оставила свое место и быстрым шагом пошла по центральному проходу.

— Почему вы здесь? — спросила она строгим голосом. — Вы должны быть в локуториуме. И еще привели сюда этих братьев. — Она нахмурилась, посмотрев на брата Эдмунда и брата Ричарда.

Я была настолько потрясена при виде мертвой настоятельницы, что ничего не ответила сестре Джоан. Никак не могла поверить случившемуся. Я всю дорогу обдумывала, что скажу настоятельнице Элизабет, представляла, что она ответит мне своим тихим вкрадчивым голосом.

Сестра Джоан схватила меня за руку и подтолкнула к братьям, которые ждали у входа в часовню. Меня не удивило, что она командует в монастыре: эта женщина всегда была строгим циркатором и неуклонно следила за соблюдением устава.

Брат Ричард спросил у нее:

— Это ваша настоятельница?

— Да, — кивнула сестра Джоан. — Господь призвал ее к Себе.

Братья перекрестились.

— Когда? — поинтересовался брат Эдмунд.

— Сегодня утром, — ответила она. — Я знала о вашем прибытии, но не думала, что вы появитесь так скоро после курьера из Лондона. У меня не было возможности предупредить сестер. Я хотела, чтобы у них было время проститься с настоятельницей Элизабет, прежде чем ее похоронят.

При упоминании о похоронах с моих губ сорвался глухой стон, из глаз хлынули слезы и ручьями побежали по щекам. Сестра Джоан не обращала на меня внимания.

— Хорошо, что я приехал, — заявил брат Ричард. — Потому что дел теперь предстоит много. Мне прекрасно известна процедура выборов новой настоятельницы. Следует немедленно написать и разослать письма.

Сестра Джоан вскинула острый подбородок. Она и без того была высокого роста, а теперь стала казаться еще выше.

— В этом нет необходимости.

— Нет необходимости? — изумился брат Ричард. — Но почему?

— Я — новая настоятельница Дартфорда, — с гордостью объявила она.

Брат Ричард посмотрел на нее как на сумасшедшую.

— А можно узнать, чьей властью? — спросил он наконец.

Тут за спиной у нас произошло какое-то движение. В нескольких футах сзади остановились три монахини и уставились на нас. Это были мои товарки-послушницы сестра Винифред и сестра Кристина, а между ними возвышалась мощная фигура сестры Агаты, начальницы послушниц. За ними столпились другие монахини, пытающиеся разглядеть нас.

— Эдмунд, неужели это ты? — дрожащим голосом, недоуменно моргая, проговорила сестра Винифред.

Брат Эдмунд шагнул к ней, на его лице загорелась добрая улыбка. Они были очень похожи.

— Да, дорогая сестренка, — сказал он.

Сестра Винифред неуверенно перевела взгляд с него на меня.

— И сестра Джоанна здесь? — выдохнула она. — А нам говорили, что она в Тауэре.

— Хватит болтать! — оборвала ее сестра Джоан. — Мы поговорим, когда выйдем из церкви. Сестра Агата, идемте с нами. — Она возвысила голос, чтобы ее слышали все монахини. — Прошу вас, сестры, все должны оставаться здесь. Вы, каждая в свою очередь, будете нести ночное бдение у тела. Утром усопшую обмоют и запеленают в саван. — Эти слова вызвали новый взрыв рыданий. Сестра Джоан, возвысив голос еще сильнее, прокричала: — Я скоро вернусь! А пока вы должны отдать дань уважения нашей возлюбленной настоятельнице! — Она смерила меня уничижительным взглядом и добавила: — Пусть даже она и не у всех пользовалась уважением.

Я увидела, что сестра Винифред, донельзя расстроенная и взволнованная, повернулась к своей подруге-послушнице. Сестра Кристина обняла ее и через плечо Винифред, которая была ниже ростом, бросила на меня сердитый, подозрительный взгляд.

Отирая слезы со щек, я последовала из часовни за сестрой Джоан и сестрой Агатой, братья замыкали шествие.

Через несколько мгновений мы оказались в зале капитула рядом с церковью. Сестра Агата, нервничая, зажгла свечи.

Первым заговорил брат Ричард.

— Мне необходимо знать, чьей властью вы заняли должность настоятельницы, — настойчиво повторил он. — Уж не епископа ли Рочестерского?

— Могу я узнать ваше имя? — прищурилась она.

— Брат Ричард.

— Так вот, брат Ричард, прежде всего позвольте заметить, что я вам никоим образом неподотчетна, — ровным голосом сказала она. — Но с другой стороны, не хочу ничего скрывать, поскольку все было совершено строго по уставу. Сегодня меня избрали на эту должность члены монастыря, и сделали они это, следуя определенной рекомендации. Но поступила она не от епископа Рочестерского, хотя мы, вероятно, подпадаем под его юрисдикцию. Вам, наверное, известно, что не обращались мы и к вашему патрону — епископу Винчестерскому. Мои полномочия проистекают непосредственно от второго человека в этом королевстве, от лорда — хранителя печати и вице-регента по духовным делам Томаса Кромвеля.