Крещённые небом - [23]

На ветерана Группы «А» Виктора Ивановича Блинова — человека легендарного, исключительного мужества, который под огнем врага смог дойти до самой больницы, из окон сыпались гранаты. И надо же такому случиться, что в ажиотаже и панике басаевцы забывали выдергивать чеку.

С другого «альфовца» пулеметной очередью повыбивало пластины в бронежилете, но сам он остался цел. И главное — непонятно, как можно было вести этот бой в меньшинстве, в десятках метров от пулеметов, бьющих сверху, когда на некоторых деревьях и кустах все листья были снесены пулями, оставаться в живых, да еще и поражать противника.

И БАСАЕВ ДРОГНУЛ…

Ерин был проинформирован о результатах первого штурма. Второй штурм планировалось проводить массированным применением войск МВД, были подогнаны до пятидесяти единиц бронетехники. Но тут начались переговоры Черномырдина с Басаевым. Телефонный кабель в больницу был проведен еще перед штурмом по инициативе сотрудников «Альфы».

То, что переговоры начались, — это нормально. Тем более, что яростная атака «альфовцев» принесла очевидные плоды: акцент с политических требований прекратить войну был смещен в сторону того, на каких условиях басаевцы выйдут из больницы, какие им будут предоставлены гарантии. Они явно были не готовы к тому, что их будут ТАК штурмовать и теперь думали только о том, как бы унести ноги.

Александр Михайлов:

— Тут влезли «миротворцы». Начались переговоры, реверансы, уступки… Когда тщедушный правозащитник Ковалёв появился, Александр Владимирович Гусев ему в ультимативной форме заявил: если террористы не отдадут нам тело нашего товарища Володи Соловова, вся «Альфа» снова пойдет на штурм. Но тогда уже — битва до последнего… Переговорив с Басаевым, Ковалёв выторговал для нас эту гарантию. Сотрудники «Альфы» переоделись в форму МЧС и пошли забирать тело Володи.

Наши осмотрели здание больницы и с удивлением обнаружили всего лишь четыре трупа боевиков. Мы, разумеется, расстроились. Особенно расстроились снайперы. Трое наших против четверых бандитов! Однако после боя Басаев освободил рожениц. Одна из них нам рассказала, что сам главарь террористов весь штурм просидел, обхватив голову руками, в одном из кабинетов, ни разу из него не выйдя. «Герой» находился в шоке…

Российская сторона пошла террористам на уступки, согласившись дать автобусы. Кроме автобусов басаевцы заказали… рефрижератор. Вот тогда нам стало понятно, что настреляли мы не четырех террористов. Ну, а когда басаевцы с разных этажей и комнат стали сносить трупы, тут уж все сомнения развеялись окончательно.

Александр Гусев:

— Мы сначала три дня уговаривали руководство не штурмовать больницу, а потом уговаривали не отпускать их. На мой взгляд, после штурма Басаев дрогнул. Понял, что за него серьезно взялись, и выпустил после штурма всех женщин с детьми и беременных. Предлагалось на маршруте освободить людей, которых этот чеченский «Робин Гуд» прихватил с собой. Но Черномырдиным были даны гарантии безопасности от имени правительства. Нехорошо говорить о покойном плохо, но из песни слов не выкинешь…

Меня глубоко задели слова Виктора Степановича, которые он произнес в одном телевизионном интервью. Кажется, на канале НТВ. На вопрос, почему не действовала «Альфа», он ответил: «Не знаю, наверное, не могли». Знаете, как лезвием по сердцу… слышать такое. Ты дай команду, а потом говори! Вместо этого началась катавасия с попытками зарабатывать себе политические очки. Депутаты тут еще выстроились в очередь, чтобы пообщаться с Басаевым. А ведь можно было дожать! Я уверен: не завершись будённовская эпопея таким образом, причем не по вине нашего подразделения, и не было бы потом Первомайского, Дубровки, Беслана…

Недоумение вызывает то, что с бандитом говорило первое на то время лицо в государстве. Ельцин был в Галифаксе. То, что бандиту давались обещания — это тоже явление обычное в практике освобождения заложников. Однако потом началось нечто несусветное. Места в автобусах заняли добровольцы (среди них было несколько депутатов и журналистов). Следом на «вертушках» вылетели сотрудники «Веги» — на перехват. «Альфа» же осталась в Будённовске.

Когда Басаев понял, что наступает развязка, он прямо на дороге достал спутниковый телефон и связался с премьером: Степаныч, мол, как же так! После этого от главы правительства поступил приказ — обеспечить «зеленую улицу». Это было явное «новаторство» в отношениях с террористами. Премьер «держал слово» перед бандитом и матерым убийцей.

К «Альфе» это уже не имело никакого отношения. Совершая подвиг под окнами больницы, ее бойцы сберегли сотни жизней своих соотечественников и добились перелома в ходе теракта — все политические требования были сняты. Они победили в этой проигранной битве, внеся свой бесценный вклад: три жизни своих товарищей.

С точки зрения экспертов, трое убитых против десятков басаевцев — это поразительно малые потери для такой операции. Но для родителей, жен и детей погибших эти потери огромные, невосполнимые.

Александр Гусев:

— Я считаю, что руководитель страны не имеет права вступать в переговоры с террористами. Никогда и нигде! Такого в мировой практике не было. Мы были против лобового штурма больницы, не считали целесообразным отпускать бандитов домой в ореоле победителей. Спецназ был в состоянии завершить эту операцию.