Кремль. Отчет перед народом - [43]

В России около 50 тыс. больниц, поликлиник и других лечебных учреждений. 30 % зданий (около 16 тыс.) надо сносить и капитально ремонтировать. Приборный парк надо закупать практически полностью, он изношен физически и морально до предела. 300 млрд. руб. – это в среднем по 6 млн. руб. на одну больницу или поликлинику. В Москве это стоимость однокомнатной квартиры. Можно ли на эти деньги привести в порядок здание и оборудование больницы? Так зачем создавать иллюзии! Гораздо важнее помочь обществу осознать суровую действительность, преодоление которой потребует от государства и населения больших, даже самоотверженных усилий.

* * *

Очень странной «количественно и качественно» представляется следующая инициатива правительства в отношении «пожилых граждан»: «На лицевые счета пожилых граждан государство будет зачислять по одной тысяче рублей в год. Эти деньги могут быть использованы в качестве соплатежа за медицинскую страховку. А если в течение определенного периода времени необходимости обращаться к врачу не будет – средства будут зачисляться на пенсионный счет гражданина. Понятно, да? Гражданин имеет тысячу, обратился к врачу, значит, оттуда пошло софинансирование. Не захотел идти к врачу, нет необходимости, значит, эта тысяча пойдет на пенсионный счет».

Недоумение вызывает сама формулировка «соплатежа за медицинскую страховку». Что это такое? Каждый гражданин имеет полис медицинского страхования и никаких платежей за него не вносит. Разве он, обращаясь к врачу, совершает какой-то платеж, к которому теперь может присовокупить свою данную государством тысячу? Куда, в какое окошечко он эту тысячу протянет? А если он не захочет пойти к врачу, кому и как он докажет, что у него «нет необходимости»? И что это за «пенсионный счет», на который кто-то перечислит тысячу рублей и с которого старик может эту тысячу взять? У кого есть такие счета и как оттуда можно получить деньги?

Но главное возражение вызывает сама идея: вот тебе тысяча рублей, хочешь – лечись, хочешь – потрать на что хочешь. Эта идея принижает сам смысл социального здравоохранения как формы «коллективного спасения», она соблазняет людей тем, что деньги на медицину – твои, потрать их на себя. Здесь – высказанный пока неявно отказ от здравоохранения и сдвиг к покупке медицинских услуг. Это – ложная рыночная утопия, которая уничтожает великое достижение цивилизации и социального государства.

Если реализация этой утопии заходит далеко, право на здоровье остается только у очень небольшого богатого меньшинства. А строго говоря, ни у кого. На Западе богатые люди, заболев серьезно, обращаются к системе социального здравоохранения – сидят в очереди в поликлинике, ложатся в общую палату в больнице. Потому что только эта, организованная государством, коммунальная система обладает возможностью создать и содержать целостную научно-техническую, информационную и организационную основу современной медицины. Без этой основы за свою тысячу никто не получит никакой помощи, ему порекомендуют отвар медвежьего ушка. А основа создается, когда эту тысячу каждый отдает в общий котел, а не «тратит на себя». Если он здоровяк, на эти деньги покупают томограф, чтобы лечить его незнакомого соотечественника, а здоровяку дают уверенность, что в случае чего и на него не пожалеют миллион. А с такой уверенностью и чистой совестью и умирать легче.

Зачем все эти странные инициативы, зачем мучить старых людей неведомыми и небывалыми проблемами и расчетами?

Если есть возможность – увеличьте всем пенсию на 83 руб. 33 коп. в месяц, и дело с концом. Хочет – прикупит себе медвежьего ушка, хочет – выпьет с приятелем пару кружек пива.

* * *

В Отчете уделено существенное место доктрине инновационного развития. Сказано, в частности: «Посткризисное развитие экономики мы связываем, прежде всего, с технологическим обновлением… Прямо скажем, пока серьезного эффекта, к сожалению, не ощущаем».

Благие пожелания и надежды – это, вообще-то, не жанр Отчета. Здесь от правительства ожидали объяснения того факта, что «пока серьезного эффекта не ощущаем». А ведь разговор идет с 2001 года. Вопрос к правительству: от каких реальных мер ожидали ощутить «серьезный эффект»? Ведь научно-техническая политика устранена в России сознательно и кардинально. Это был конкретный и политически оформленный исторический выбор, о его пересмотре и речи нет. Чубайс в нанотехнологиях и Вексельберг в Силиконовой долине – это и есть символическое выражение доктрины инновационного развития.

Можно ли принять следующие причины, которыми правительство объясняет в Отчете отсутствие реальных сдвигов к инновационному типу развития?

«Во-первых, не наработана правоприменительная практика. Есть проблемы с администрированием. Многие компании просто не научились пользоваться предоставленными льготами. И налоговая служба должна помочь бизнесу разобраться в налоговых новациях, а не преследовать за несущественные ошибки. Это – уход от фундаментальных причин. Они в том, что за 20 лет практически демонтирована вся отечественная система научно-технической деятельности, подавлена мотивация всех участников инновационного процесса, начиная с рабочих и студентов и кончая академиками и министрами. А дело сводят к налоговому законодательству!