Креативщик - [21]

«А это далеко?» — спросил он.

«Как ехать».

«Дорогу покажешь?»

«Покажу».

«Ладно, садись. Договоримся».

Поехали.

Старик с любопытством поглядывал на водителя, а тот хмурил лоб, что-то прикидывал.

«Откуда сам?»

«Так».

Похоже, шофер не любил отвечать на этот вопрос.

«С Узбекистана», — не спросил, а определил пассажир.

Водитель покосился на него.

«У меня регистрация, полный порядок».

«А мне по барабану. Я же не мент».

С гостем из Узбекистана старичок говорил совсем не так, как с интеллигентной пожилой дамой. Будто подменили драматурга.

«Дуй по Белградской, потом вырулишь на Витебский».

«В центр, что ли? — словно только теперь понял водила. — Короче, это штука будет».

«Штуку в Ташкенте слупишь. У нас за пятихатку возят и спасибо говорят».

Узбек засмеялся.

«Хорошо, командир. Пятьсот».

Теперь, когда основной вопрос разрешился, лоб у него разгладился.

«Семья здесь или там?» — приставал любопытный старик.

«Там пока».

«Перевозить будешь?»

«Буду».

«Тут лучше?»

Водитель, кажется, немного обиделся.

«Кому как. У нас некоторые знаешь как живут? Но у меня три дочки, так? Старшая учиться хочет, в институт. Вторая тоже карьеру хочет. У нас там девчонке учись не учись… — Он махнул рукой. — Лучше здесь».

«А третья что? Не хочет ни учиться, ни карьеру?»

«Не хочет. Замуж, говорит, пойду. — Узбек засмеялся. — Вечером сядут, давай спорить. Одна говорит: актриса буду, как Чулпан Хаматова. Вторая говорит: менеджер буду. Или в банке работать. Бизнесвумен, так, что ли? Младшая говорит: дуры вы. Детей рожать надо. Смехота!»

«Три девицы под окном пряли поздно вечерком».

Шофер удивился:

«Чего?»

«Пушкин. «Сказка о царе Салтане». Забыл?»

«Я когда в школе учился, у нас русских писателей уже не очень… Пушкина знаю. «Капитанская дочка» знаю. Про царя Салтана не знаю. А чего там, в сказке?»

У пассажира глаза так и сверкнули.

«Рассказать?»

«Давай. В центр долго ехать».

«Только я стихами не помню. Своими словами, лады?»

«Стихами не надо. Стихами понимать хуже».

«Короче, там тоже три девчонки заспорили. Каждая хочет стать царицей».

«Кто из молодых не хочет? Это, как это, лузер никто быть не хочет».

Машина неслась через промзону, подпрыгивая на выщербленном асфальте. Старик рассказывал сказку.

«Одна девка красивая, моторная. Хочу, говорит, в шоу-бизнес. Чтоб каждый день рассекать. Зажигать пир на весь мир».

«У меня старшая тоже красивая. Моделью хочет. Но модель — это я против. Там, извиняюсь, блядство одно. И не кушают ничего, раз-два и язва желудка», — вставил узбек.

Рассказчик поморщился. И дальше:

«Вторая девка умная, деловая. Говорит: на производство пойду, в бизнес. Легкая промышленность там, хлопок-лен, все дела. Налажу производство, экспорт. На весь бы мир, говорит, наткала я полотна».

«Правильно. У нас в Узбекистане хлопок лучший в мире. А шить не умеют. Тряпки носят — Китай один. У кого бабки есть — Версаче, Диор. Как здесь, короче».

«А третья девчонка говорит, ничего не хочу. Хочу, чтоб муж был, семья».

«Молодец. Я тоже так считаю. А жена ругает дочку, младшую. Дура ты. Жизни не увидишь. Пеленки-коляски никогда не поздно».

«Как у Пушкина баба Бабариха. Она тоже двух первых девушек поддерживала, а третью нет».

«Жена моя говорит…» — охотно подхватил тему водитель, но пассажир осердился:

«Попросил сказку — слушай. Не перебивай. А то не буду рассказывать».

«Молчу, командир, молчу».

И сказочник продолжил пересказ классики. Однако если вначале он был более или менее близок к оригиналу, то теперь стал от него отдаляться. Видно, понесло.

«Первая девка красивая была, чисто Голливуд. Верила, что красота — главное женское оружие. Если у девушки внешность хорошая и готовит суперски, париться ей незачем. Через постель и желудок любого мужика добыть не проблема. С правильным мужиком всего на свете можно достичь. Как на скачках. Грамотно выбрала жеребца, поставила на него — и жируй на халяву. Придет к финишу — приз твой. Сойдет с круга — поставишь на другого. Обычная жена тоже хочет, чтоб ее мужик гран-при взял, но она как жокей. Сама скачет. И рискует. Если конь с копыт — жокей тоже себе шею свернет. А красавица может жить по-другому. Сидеть в ложе, попивать шампанское, да скакуна своего подбадривать. Давай, коняшка, гони. Получишь морковку. А лажанешься — сдам на живодерню».

«Вот зараза», — осудил первую девицу шофер, но сказочник на него зыркнул, и слушатель заткнулся.

«Вторая на красоту плевала. Она собой тоже ничего была, во всяком случае не уродина. Если б марафет навела, приоделась, могла бы быть эффектной. Но она это всё в гробу видала. Косметики ноль, походка, как у терминатора. Такой конь с яйцами. Умная, волевая, характер — бэтээр. Время мужчин, говорит, кончилось. Мы, бабы, крепче и выносливей. Никто мне не нужен, всего сама добьюсь.

Ну а третья слушала их, только головой качала. Ах, говорит, девочки, главное на свете любовь. Жизнь, говорит, это не скачки к финишу и не бизнес. Это чтоб утром проснулась, посмотрела на мужа, и счастье. Детей завтраком кормишь — опять счастье. А завтра хоть вообще не наступай».

«Я бы на такой женился», — не умолчал-таки узбек.

«Я бы тоже. Короче, быстро сказка сказывается, долго дело делается. Всё у них, у девушек этих, срослось. Какая что загадала, то и получила.