Краткий курс... - [127]

Россия же, — по крайней мере, со времени взятия Казани — региональная цивилизация многих нардов в границах одного, общего им всем многонационального государства, в котором внутренние войны — эпизоды, а не норма существования: “100-летняя война”, “30-летняя война” — это из истории Запада, а не России. Россия-цивилизация развивалась внутренне мирно потому, что уже давно имела иерархически эшелонированную систему управления цивилизацией, устойчивую ко внешним вторжениям, как к силовым, так и к информационным. Государственность в ней — только один из эшелонов управления, причем не наивысший в потоке осуществления полной функции управления, по какой причине преобразования государственности в Российской цивилизации имеют только видимость аналогий с возникновением и разпадом империй в Западной цивилизации.

Заодно укажем, что не вполне общепонятному латинскому слову “цивилизация” есть однозначно понимаемые русские эквиваленты: самобытность, самобытный образ жизни, естественно — народа, поскольку человек существо общественное.

Соответственно этому, православной интеллигенции следует понять, что Россия вообще — не государство, а тем более не православное государство в её исторической особенности. И жизнь в России народов, исповедующих иные вероучения, только видится им как выражение превосходства православного вероучения. В несостоятельности православного самомнения все могли убедиться в 1917 г., когда господствовавшее православное — псевдо-христианское мировоззрение властной “элиты” — не смогло разрешить без катастрофы очередной кризис развития региональной цивилизации России: Бог поругаем не бывает, а праведность не искореняет. Точно также и все мусульманские государства, в прошлом влившиеся в Россию, рухнули вследствие уклонения их правящих “элит” от рекомендуемого Единым Заветом в его кораническом изложении, а не по причине превосходства “пра­во­славия” над “исламом”.

Россия — региональная цивилизация многих народов в границах одного общего им всем единого государства. России свойственен некий предопределённый смысл её развития, и потому она обладает глобальной значимостью, как и любая другая региональная цивилизация, не изжившая себя внутренне. При этом в организации общецивилизационного управления Россия более совершенна, чем Запад. Последнее непонятно только при паразитически потребительском отношении к жизни всей планеты Земля.

Объективно: люди — часть биосферы планеты. Если внутрисоциальные отношения в пределах допустимого, то биоценозы устойчивы при смене поколений организмов в них, а среда обитания не является угрозой для жизни общества во многих поколениях людей, ибо здоровье обретается в Природе, а не в клинике, не в аптеке или гермоблоке с протезом среды обитания.

Но Запад, а не Россия и не Восток, ещё к концу XIX в. (!!!) своим способом существования общества поставил всё человечество на грань военного или биосферно-экологического самоубийства по причине того, что изначально самоуправление обществ в целом в цивилизации Запада осуществляло принцип «после нас — хоть потоп!», вследствие чего технико-технологический прогресс в нём так же был и есть вне морально-этического контроля. В XX в. этот способ “жизни” разразился биосферно- экологическим и социальным кризисом глобальных масштабов, к которому библейский Запад неуклонно вёл дело около 2000 лет, не взирая на многочисленные предостережения. Это несовместимо с притязаниями Запада на культурное лидерство в человечестве: такого рода притязания — стадная шизофрения — мания величия в психиатрическом понимании этого термина.

Преодолевать кризис и его последствия придётся на основе покаяния в содеянном, отказа от западного образа “жизни” и выработке иных жизненных идеалов: то есть не Россия, а Запад — длящееся более 2000 лет знамение ошибочности избрания целей и способов жизни людей в обществе. У России — иные проблемы.

Вне библейского Запада — самоуправление обществ в целом исторически устойчиво было построено так, что В НРАВСТВЕННО И ЭТИЧЕСКИ УЩЕРБНОМ ОБЩЕСТВЕ блокировался и тормозился научно-технический прогресс. Пример тому — Россия, в которой для многих ученых и изобретателей до 1917 г. личной жизненной драмой была очевидная никчемность их разработок на любимой Родине, что выражает исторически объективно фундаментальность обществоведческого знания, на основе которого естественнонаучное и технико-технологическое только и может быть безопасным для жизни. В эпоху “демократизации” России эта драма возобновилась. Но тем самым нравственно и этически извращённое, невызревшее общество исторически длительно защищено от его же злонравия, которое лишено возможности злодействовать на основе высоких технологий и высокой энерговооруженности, разрушая Природу в себе и вокруг себя и угнетая жизнь других народов.

Неоспоримый взлет науки и техники в СССР в 1930-50-е гг. (победили в Великой Отечественной войне своим оружием; первыми вышли в космос; самый низкий в нашей истории и современном мире уровень детской смертности — 1959 г. — и т.п.) в своей основе имеет нравственное и, сопутствующее ему, этическое преображение общества, которое проложило себе дорогу через потрясения 1905-30‑х г.: Для большинства населения страны слово товарищ, сменившее в обращении людей друг к другу словесную пару “господин” — “ваш покорный слуга”, действительно выражало равенство личностей в общении вне зависимости от должностей и наград. Трудящимся и совестливым нет причин холопствовать друг перед другом и унижать друг друга высокими и низкими званиями.