Краткий курс манипуляции сознанием - [5]

Для обсуждения нашей темы главную трудность создает та сторона манипуляции сознанием, которую мы обозначили как «скрытность», да еще при наличии мастерства и ловкости. Профессиональные манипуляторы, как и фокусники, своих секретов не раскрывают и в свои творческие лаборатории посторонних не допускают. Даже их мемуары, в которых они хвастаются достижениями в этой части, призваны скорее напустить туману, чем просветить и предупредить потомков.

Первое (и, вероятно, главное) условие успешной манипуляции заключается в том, что в подавляющем большинстве случаев подавляющее большинство граждан не желает тратить ни душевных и умственных сил, ни времени на то, чтобы просто усомниться в сообщениях. Во многом это происходит потому, что пассивно окунуться в поток информации гораздо легче, чем критически перерабатывать каждый сигнал.

Важной фигурой для нашей темы был Николо Макиавелли — политик и мыслитель, заложивший основы нового учения о государстве. Он первым из теоретиков государства заявил, что власть держится на силе и согласии («макиавеллиевский кентавр»). В трактате «Государь» Макиавелли писал:

«Из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе».

Иными словами, «государь» должен непрерывно вести хитростью особую работу по завоеванию и удержанию согласия подданных. Поэтому само явление манипуляции сознанием вплоть до недавнего времени обозначалось словом макиавеллизм.

Особое место занимает идеология как средство господства в современном мире. Понятно, что язык идеологии, созданной как замена религии в атеистическом обществе промышленной цивилизации, для того и служит, чтобы внедрять в сознание скрытые смыслы. Говоря о языке, надо помнить, что слово (и текст) — частное выражение более широкого понятия, знака. Передаваемая информация может воплощаться в разных знаковых системах. Платье, поза, жест могут быть красноречивее слов, это — «невербальные тексты».

А ведь помимо жестов есть множество других знаковых систем. Поэтому мы должны истолковывать любое сообщение, в какой бы знаковой системе оно ни было «упаковано».

Бывает, даже при толковании, казалось бы, прозрачных и общепринятых знаков бывают досадные ошибки. Как горевала на базаре торговка, у которой вор вытащил спрятанный на груди кошелек! Она, видишь ли, думала, что он полез «с добрыми намерениями».

А теперь плачет, как русский народ после озорства Чубайса с государственной собственностью.

Самыми главными для нашей темы можно считать сообщения, «упакованные» в словах, вербальные тексты (печатные тексты, речи, радио- и телепередачи). Очень важны смыслы, скрытые в образах (картины, фотографии, кино, театр и т.д.). Разумеется, эффективнее всего действуют комбинации знаковых систем, и при наличии знания и искусства можно достичь огромного синергического (кооперативного) эффекта просто за счет соединения «языков».

Потому столь могучим средством манипуляции стало телевидение.

Наконец, истолкованию должны подвергаться также действия. Если политик с огромным опытом и интуицией в важной зарубежной поездке выходит из самолета и на виду у всей высокопоставленной публики, которая встречает его с цветами, мочится на колесо шасси, — как это надо понимать? Очевидный смысл, который подсовывается простодушным противникам этого политика, прост, как мычание. Ах он, такой-сякой, хам некультурный, напился и не мог дотерпеть до туалета! Да разве можно такому вверять судьбу нашей многострадальной Родины! Но этот очевидный смысл на самом деле «смысла не имеет».

В такого рода поездках целая куча режиссеров и психологов продумывает каждый жест, каждое движение. Действие, о котором мы упомянули, — это целый ритуал (надо признать, что новаторский), который несет в себе несколько слоев скрытых смыслов. И всякий человек, который не увидел здесь холодного и даже циничного расчета, подпал под обаяние этого ритуала, как бы он им ни возмущался.

Вообще, действия, тем более необычные и сложные, можно уподобить текстам, написанным на не вполне понятном языке, с недомолвками и иносказаниями. Даже в рамках одной большой культуры истолкование слов и поступков людей иного круга, иного сословия (другой субкультуры) — непростая задача. Неспособность объясниться с крестьянами была одной из причин трагедии народников — опередившей время на полтора столетия ветви русской культуры. В целом эта неспособность, ставшая источником многих наших трагедий, принимала самые разные формы.

Какую же цель преследует тот, кто желает манипулировать нашим сознанием, когда посылает нам сообщения в виде текстов или поступков? Его цель — дать нам такие знаки, чтобы мы, встроив эти знаки в контекст, изменили образ действительности в нашем восприятии. Он подсказывает нам такие связи своего текста или поступка с реальностью, навязывает такое их истолкование, чтобы наше представление о действительности было искажено в желательном для манипулятора направлении. А значит, это окажет воздействие и на наше поведение, причем мы будем уверены, что поступаем в полном соответствии c нашими собственными желаниями.

Тот, кто хочет построить защиту против попыток манипуляции его сознанием, должен преодолеть закостенелость ума, научиться строить в уме варианты объяснения. Как бы ни был защищен ум догматика его «принципами, которыми он не может поступиться», к нему после некоторых попыток находится ключик, ибо ход его мыслей предсказуем и потому поддается программированию. И догматик, сам того не подозревая, становится не просто жертвой, а инструментом манипуляции.