Краткий курс манипуляции сознанием - [21]

Что же касается Поппера и его концепции «открытого общества», то тут некогерентность наших реформаторов скандальна. Они устроили нам «революцию сверху».

Шутка ли — организовать за год приватизацию по Чубайсу и планировать безработицу в 20 миллионов. А из философии Поппера следует важный практический вывод — запрет на крупные изменения в обществе. Социально-инженерные решения не должны быть крупными. Знание приращивается эволюционно, не быстрее, чем образуется обратная связь через проверку результата. Не быстрее, чем приращение знания, должны производиться и изменения в обществе. Быстрые изменения, независимо от намерений социальных инженеров, неизбежно ведут к избыточным страданиям людей. Поэтому «революции сверху» (о «революциях снизу» говорить нечего, поскольку это всегда взрыв, катастрофа) философией Поппера теоретически запрещены.

Мы использовали тему безработицы просто как пример для практикума, не вдаваясь в саму проблему. Независимо от того, является ли читатель сторонником безработицы или уважает право на труд, ему полезно знать, что тот способ, который реформаторы избрали для убеждения граждан в благе безработицы, есть не доказательство, а манипуляция.

Помимо перечисленных пяти признаков, выпукло торчащих в этой струе промывания мозгов, есть и другие, о которых не будем распространяться, они почти тривиальны. Это, например, назойливое использование авторитета науки. Тут тебе и Нобелевский лауреат Фридман, и «кривые Филлипса», и тензорное исчисление. И личный авторитет ученого — многие наши демократы дали им попользоваться. Вот энтузиаст безработицы академик Н.Амосов. Ну какое знание о вопросе дала ему его научная деятельность — хирургия сердца? Никакого. Просто ему нравится безработица, и он хочет высказаться. На здоровье! Но тогда подписывайся: гражданин Амосов (или уж Николай Амосов, эсквайр). А то ведь: академик! Ослиные уши манипуляторов так и торчат.

Глава 2 Воздействие на оснащение ума

§1. Манипуляция словами и образами

Посмотрим, на какие структуры в сознании и подсознании личности прежде всего направляют манипуляторы свой удар, чтобы разрушить психологические защиты и «подготовить» человека к манипуляции. Что надо сделать, чтобы отключить здравый смысл, вызвать сумбур в мыслях, сделать их нелогичными и бессвязными, заставить человека усомниться в устойчивых жизненных истинах?

Человек, как было сказано, живет в двух мирах — в мире природы и мире культуры, мире вещей и мире знаков. В мире культуры выделяется особый мир слов — логосфера. Он включает в себя язык как средство общения и все формы «вербального мышления», в котором мысли облекаются в слова. Язык есть самое главное средство подчинения. «Мы — рабы слов», — сказал Маркс, а потом это буквально повторил Ницше. На создание и внедрение в сознание нового языка буржуазное общество истратило несравненно больше средств, чем на полицию, армию, вооружения.

Основоположником научного направления, посвященного роли слова в пропаганде (а затем и манипуляции сознанием) считается американский социолог Гарольд Лассуэлл. Начав свои исследования еще в годы Первой мировой войны, он обобщил результаты в 1927г. в книге «Техника пропаганды в мировой войне».

Он разработал методы семантического анализа текстов изучения использования тех или иных слов для передачи или искажения смыслов («политическая семантика исследует ключевые термины, лозунги и доктрины под углом зрения того, как их понимают люди»). Отсюда было рукой подать до методов подбора слов. Лассуэлл создал целую систему, ядром которой стали принципы создания «политического мифа» с помощью подбора соответствующих слов. Работы Лассуэлла восхищают своей откровенностью. Следуя исключительно критерию действенности, он дает такое нейтральное определение:

«политический миф — это комплекс идей, которые массы готовы рассматривать в качестве истинных независимо от того, истинны они или ложны в действительности».

Из науки в идеологию, а затем и в обыденный язык перешли в огромном количестве слова-«амебы», прозрачные, не связанные с контекстом реальной жизни. Они настолько не связаны с конкретной действительностью, что могут быть вставлены практически в любой контекст, сфера их применимости исключительно широка (возьмите, например, слово прогресс). Это слова, как бы не имеющие корней, не связанные с вещами (миром). Важный их признак кажущаяся «научность».

Скажешь коммуникация вместо старого слова общение или эмбарго вместо блокада — и твои банальные мысли вроде бы подкрепляются авторитетом науки. Начинаешь даже думать, что именно эти слова выражают самые фундаментальные понятия нашего мышления.

Плохо, что под очарование слов-«амеб» попадает огромная масса людей. Когда политиканы вроде Гайдара, Лившица или Уринсона говорят нам что-то об экономике на птичьем языке, это с их точки зрения разумно. Они завершают аферу века, и чем меньше граждане понимают, что происходит, тем для этих политиков лучше. Но теперь и депутаты от оппозиции говорят так, будто люди прекрасно разбираются в секвестрах и прочей чепухе. Основная масса граждан видит, что дело в общем плохо, но ни причин, ни реального состояния страны не знает.