Краткая история США - [94]
В августе 1941 г. Рузвельт и Черчилль встретились у побережья Ньюфаундленда на борту тяжелого крейсера ВМС США «Огаста» и согласовали восемь принципов для достижения лучшего будущего для человечества. Атлантическая хартия, как ее назвали, призывала к восстановлению права народов на самоуправление без диктаторов. Она также призывала к свободе мореплавания, миру и справедливости, равному доступу к сырью для всех стран и прекращению гонки вооружений.
Еще в 1931 г. Япония начала военную агрессию против Китая, захватив южную часть Маньчжурии. Здесь она в сентябре 1932 г. образовала марионеточное государство Маньчжоу-Го. Подписав трехсторонний пакт с Германией и Италией и став одной из держав оси, Япония взяла на себя обязательства по оказанию помощи союзникам в случае войны. Вслед за тем Япония, имевшая виды на Французский Индокитай, подписала соглашение с французским правительством Виши, что позволило ей создать в Индокитае военные базы.
Возобновление японской агрессии в Азии побудило Рузвельта 26 июля 1941 г. разорвать японо-американское торговое соглашение 1911 г. и прекратить все поставки стали и металлолома в страны за пределами Западного полушария, кроме Великобритании. Эта блокада, направленная непосредственно против Японии, глубоко ее возмутила. Генерал Хидэки Тодзио и другие японские милитаристы даже сочли ее враждебным актом. Поскольку половина нефти, стали и железа, необходимых японской промышленности, поступала из Соединенных Штатов, для восстановления торговых отношений между двумя странами следовало что-то предпринять. Япония пыталась вести переговоры, делая одну уступку за другой, обещая, например, не нападать на Советский Союз или давая заверения, что союзнические отношения с Германией не заставят ее объявить войну Соединенным Штатам, если они вступят в войну с Германией. Однако государственный секретарь Корделл Халл требовал большего. Он хотел, чтобы Япония ушла из Китая, что было совершенно неприемлемо для Японии. В свою очередь, японцы настаивали на том, чтобы Соединенные Штаты Америки прекратили оказывать помощь новому китайскому лидеру Чан Кайши, от чего Халл отказывался.
Переговоры зашли в тупик, и тогда японцы прибегли для решения этого вопроса к военным средствам. 20 ноября 1941 г. ударная группа авианосцев под командованием адмирала Исороку Ямамото вышла из Японии и направилась к Гавайским островам, поддерживая на всем пути радиомолчание. Воскресным утром 7 декабря бомбардировщики с авианосцев тремя волнами атаковали американскую военно-морскую базу Перл-Харбор. Администрация президента, застигнутая врасплох, несмотря на несколько предупреждений о том, что японцы могут произвести нападение, не сообщила об этой угрозе командующим сухопутными войсками и военно-морским флотом на Гавайях, и американские силы на острове понесли огромные потери. 19 кораблей были потоплены или выведены из строя, включая 8 линкоров ВМС США. Более 100 самолетов были уничтожены, более 2 тысяч человек погибли. Японцы также нанесли удар по военно-морским и военно-воздушным базам на Филиппинах, на острове Гуам, на острове Мидуэй, в Гонконге и на Малайском полуострове. Американская авиация на Филиппинах была практически полностью уничтожена прямо на аэродроме, когда на базу неподалеку от Манилы совершили налет японские бомбардировщики. Очевидно, ни руководство в Вашингтоне, ни командиры на местах не сумели оценить военный потенциал японцев. Рузвельт, Халл и генерал Дуглас Макартур, командующий вооруженными силами на Филиппинах, понятия не имели о намерениях японцев, в результате Соединенные Штаты пережили наиболее сокрушительное военное поражение за всю свою историю.
Рузвельт только что закончил обед, когда военный министр Генри Льюис Стимсон сообщил ему о нападении на Перл-Харбор. В тот же вечер президент встретился с лидерами конгресса, а на следующий день появился на совместной сессии палат. Он взобрался на трибуну, поддерживаемый сыном Джеймсом, членом нижней палаты, и обратился к собравшимся конгрессменам, сенаторам, сотрудникам кабинета, судьям Верховного суда и представителям иностранного дипломатического корпуса.
«Вчера, – решительно заговорил президент, – 7 декабря 1941 г., в этот навеки бесславный день, Соединенные Штаты Америки подверглись внезапной преднамеренной атаке военно-морских и военно-воздушных сил Японской империи. Я обращаюсь к конгрессу, чтобы он объявил, что после неспровоцированного и подлого нападения Японии в воскресенье, 7 декабря, Соединенные Штаты и Японская империя находятся в состоянии войны».
Когда в 12:40 закончилось совместное заседание, сенат вернулся в свою палату и единогласно проголосовал за войну. Резолюция была бы единодушной и в палате представителей, если бы Джанет Рэнкин, как и в 1917 г., не проголосовала против объявления войны. Резолюции обеих палат были срочно доставлены Рузвельту, который подписал их в 4:10 пополудни. Три дня спустя, 11 декабря, Германия и Италия в соответствии с союзническими обязательствами объявили войну Соединенным Штатам. В тот же день конгресс ответил тем же, и на этот раз Рэнкин просто проголосовала «присутствовала».
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?