Краткая история философии: Нескучная книга - [34]
Другим представителем зрелой схоластики был испанский философ Раймунд Луллий, который, так же как и Фома Аквинский, полагал, что между верой и разумом, религией и философией возможны полное согласие и гармония, что все предметы как физического, материального, мира, так и высшей, Божественной, идеальной сферы можно описать или выразить в рациональных понятиях и таким образом объять разумом необъятное мироздание, полностью исчерпать все существующее, получив о нем окончательное знание.
С этой целью он построил так называемую «машину истины», которая выглядела следующим образом. Семь окружностей с одним общим центром располагались одна внутри другой. Каждая из них разделена на девять частей, или отрезков, или, вернее, дуг. Над каждой дугой – какое-либо понятие. Так, например, на первой окружности располагались такие термины, как Бог, ангел, небо, человек, воображаемое, чувственное, растительное, стихийное, инструментальное, – все эти понятия означают некие предметы, или вещи, или стихии, сферы, области существующего. На второй окружности – термины, означающие какие-либо признаки или свойства, качества вещей: благость, величина, длительность, могущество, знание, стремление, добродетель, истина, слава. На следующей окружности – понятия, соответствующие возможным отношениям между вещами: различие, согласие, противоречие, начало, середина, конец, превышение, равенство, умаление. Не приводя здесь всех остальных понятий, расположенных на оставшихся окружностях, скажем, что главное заключается во вращении этих окружностей в разные стороны (вокруг общего центра). При этом получаются всевозможные комбинации понятий, например: «благой, могущественный Бог», «добродетельный, знающий человек» и другие. Понятно, что количество этих комбинаций будет очень большим. Если даже в кейсо-вом замке, состоящем из трех колесиков, на каждом из которых расположено десять цифр (от 0 до 9), возможна 1000 комбинаций, то в «машине истины» Раймунда Луллия, состоящей из семи окружностей, каждая из которых разделена на девять разных понятий, этих комбинаций – огромное количество. Они-то, по мнению философа, и охватывают все многообразие мира, исчерпывают его, тем самым обеспечивая полную и окончательную истину.
1. Какова основная идея в учении Фомы Аквинского?
2. Какие существуют пути познания Бога с точки зрения Фомы Аквинского? Как он доказывает, что они не противоречат друг другу?
3. Что такое «машина истины» Раймунда Луллия?
7.3. Теория двойственной истины
В начале Средних веков были сильны сомнения в возможности применения философии к религии; зрелое Средневековье ознаменовалось торжеством схоластики, в которой философствование стало средством укрепления веры; неудивительно поэтому, что на закате рассматриваемой эпохи стали звучать сомнения в совместимости философского знания и религиозной веры, которые постепенно перерастали в полное освобождение философии от роли служанки религии.
В схоластике изначально были заложены противоречия, которые со временем разложили ее изнутри и привели к гибели. Они явились миной замедленного действия, которая рано или поздно должна была сработать. Эти противоречия заключались в несостыковке положений веры и разума, в их несовместимости. Поэтому можно говорить о том, что схоластика вообще была одним грандиозным противоречием, ибо представляла собой попытку совместить несовместимое, в силу чего долго существовать не могла и должна была прийти к упадку сама по себе, без всякой внешней помощи.
В XII в. арабский философ Ибн Рошд (латинский вариант – Аверроэс) разработал теорию двойственной истины. Средневековая восточная философия была теистической, так же как и западная, и являлась служанкой мусульманской религии, а потому схоластика представляет собой явление не только европейское, но и восточное. Теория двойственной истины говорит о том, что у религии и философии совершенно разные предметы и методы. Так, предметом религии является Бог, а методом – вера, тогда как предмет философии – природа, а метод ее – опыт (т. е. практическая деятельность, возможно даже экспериментальная, по изучению окружающего мира). Религия и философия занимаются абсолютно различными областями, почти ничего общего друг с другом не имеющими, и поэтому неудивительно, что у религии свои истины, а у философии – свои. Причем эти истины не только могут, но и должны быть разными и даже противоречащими одна другой. Это вполне естественно, нормально и понятно. Они вовсе и не должны состыковываться, как то кажется сторонникам гармонии веры и разума, да и не могут эти истины не вступать в противоречие, так как говорят о противоположных и фактически несовместимых вещах.
Например, является ли истиной утверждение, что вода в земных условиях кипит при 100 °C? И является ли истиной утверждение, что высоко в горах она кипит при более низкой температуре? И то, и другое – истина. Исключают ли они одна другую? Нет. Должны ли они согласовываться между собой и сливаться в одну единую общую истину? Не должны. Просто одну ситуацию описывает первое утверждение, для другой же, отличной от нее, ситуации будет справедливой вторая истина, которая противоречит первой, но не исключает ее, поскольку совершенно необходимо в данном случае наличие именно двух разных истин.
