Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти - [89]

Кризис был настоящим шоком – особенно для экономистов. Во время 1990-х годов они приветствовали Великую умеренность, эпоху стабильного экономического роста с низким уровнем инфляции. Теперь казалось, будто они тогда все сглазили. Однако иногда экономисты отступают от стандартного мышления и оказываются впереди своего времени. Американец Хайман Мински (1919–1996 гг.) был одним из них. И хотя он уже умер, когда разразился кризис, его заново «открыли». Многие люди считали, что его идеи объясняют произошедшее лучше, чем традиционная экономика. Подержанные экземпляры его книги стали продавать за сотни фунтов. Кризис также получил и другое название: момент Мински.

В 1980-е годы экономика свободного рынка снова вошла в моду. Ученые считали, когда экономику предоставляют самой себе, она достаточно устойчива, резкие взлеты и падения отсутствуют. Мински, с другой стороны, думал, что капитализм упирается в кризисы. Это делало его мышление немного радикальным. Такое отношение могло быть связано с его воспитанием: родители Мински были социалистами, русско-еврейскими иммигрантами, которые познакомились на вечеринке в честь празднования столетней годовщины со дня рождения Карла Маркса. Однако Мински больше черпал вдохновение не в Марксе, а в Кейнсе, считавшем, что в капиталистических экономиках происходят спады. Даже для кейнсианцев Мински был слишком нетрадиционен. Он указывал на аспекты теории Кейнса, которые, по его мнению, традиционное толкование экономики упустило. Одно из них гласило, что инвестиции осуществляются в условиях глубокой неопределенности. Строя завод сегодня, вы не знаете, сколько денег вы заработаете через пять лет, когда он откроется. Набор вероятностей относительно результатов является одним из способов рассмотрения положения. Есть 50 %-я вероятность, что ваш рынок расширится, и 50 %-я – что он сузится. При глубокой неопределенности все иначе, поскольку вы не знаете прогнозируемость возможных исходов или даже какими они могут быть. Таким образом, инвестиции скорее зависят от оптимистичного настроя людей (Кейнс называл их стадными инстинктами), чем от благоприятного математического расчета вероятности прибыли в будущем. Когда животные инстинкты людей притупляются, инвестиции не осуществляются, и экономика слабеет.

Кейнс считал, что именно деньги позволяют принимать экономические решения с течением времени, особенно когда будущее так неопределенно. Удивительная черта большей части стандартной экономической теории: она мало говорит о финансах и банках. Все потому, что основная теория рынков связана с покупкой и продажей реальных вещей.

Вы продаете мне картофель, чтобы купить себе шарф. Важно, сколько картофеля вам нужно продать, чтобы приобрести шарф. Здесь деньги сглаживают обмен картофеля на шарфы, но сами по себе они не меняют ситуацию. Для Мински все было наоборот.

Деньги, банки, которые помогают создать их, выдавая ссуды, питают экономику и в итоге приводят ее к кризису.

Мински говорил, что по мере своего развития капитализм становится нестабильным. Сначала банки осторожны с теми, кого они кредитуют. Когда вы решаете открыть бизнес в надежде на прибыль, вы делаете ставку на будущее. Вы оплачиваете ставку, получая заем в банке. Банк пытается выяснить, платежеспособны ли вы. Наверняка ли вы заработаете достаточно, чтобы выплатить заем? Погашали ли вы ссуды в прошлом? Он делает то же самое, когда одалживает вам деньги на покупку дома или автомобиля. Если вы берете ссуду, каждый месяц вы выплачиваете банку процент, а также часть от изначально взятой суммы. Размер невыплаченного займа становится меньше, и в итоге вы полностью его погашаете.

Мински говорит, что осторожный капитализм уступил место рискованному: больше людей хотят одолжить средства, и банки хотят дать им взаймы, потому что это принесет прибыль.

Банки начинают соперничать друг с другом за заемщиков и изобретают новые виды кредитов для выдачи будущим должникам с меньшей платежеспособностью. Они выдают ссуды, по которым заемщикам нужно ежемесячно платить только проценты. Когда подходит время погашения изначальной суммы, банк продлевает его срок. За годы, предшествующие финансовому кризису, банки стали выдавать займы на жилье на данных условиях. Мински называл это спекулятивным кредитованием: ссуды – гарантия, что цена на недвижимость не упадет, а процентные ставки не повысятся, поэтому заемщики не окажутся в беде из-за своих кредитов. Рискованный капитализм затем превращается в безрассудный. Экономика несется вперед, и еще больше людей хотят взять заем. Банки начинают выдавать ссуды людям с очень низкой платежеспособностью – заемщикам с минимальными доходами и с плохой кредитной историей. Это займы, по которым им не надо платить даже проценты. Каждый месяц банк добавляет процент к изначальному займу, и его размер растет. Банки и заемщики рассчитывают на то, что цены на недвижимость продолжат быстро повышаться и станут больше, чем размер займов. После нескольких лет, когда заемщики продадут свои дома, они достаточно заработают на их стоимости, чтобы погасить кредиты.