Краткая история династий Китая - [51]

В 1076 г. Ван был выдворен на пенсию, так мешал оппозиции, и в течение последующих сороки лет шла борьба между его оппонентами и беспринципными соратниками на политической арене; ситуация все ухудшалась. Это привело к восстаниям крестьян, которые на протяжении всей истории Китая были неизменным признаком невыносимого поведения правительства, и в 1120-х гг. император Хуэй-цзун отставил рисование картин и занялся решением важных государственных вопросов.

Появившееся на севере новое государство, которое называлось Цзинь, набирало все больше сил и было в состоянии справиться с варварами Ляо, надоедавшими империи. Император решил объединится с Цзинь в борьбе против варваров. Результат был абсолютно предсказуемый: когда варвары были побеждены, правители Цзинь не стали придерживаться условий заключенного соглашения: они начали завоевание земель, двигаясь в южном направлении. Вскоре они заняли Кайфэн, императорскую столицу, сместили императора с трона, захватили в плен его семью и всех придворных — всего примерно 300 человек. К власти императорская семья больше не вернулась.

Один из принцев смог бежать, потому что отсутствовал в столице, когда город пал. Цзиньцы продолжали двигаться в сторону Янцзы, но на юге от Желтой реки китайцы все же сумели их остановить. После нескольких лет смуты новый император и члены его правительства смогли укрепиться в Ханчфоу. Здесь династия Южная Сун, правившая лишь половиной страны, просуществовала еще один век. Хаос, обрушившийся на Китай при наступлении северян, ярко отражен в истории одной из самых известных китайских женщин-поэтов Ли Цинчжао. В её стихах присутствует та страсть к древности, которая была присуща Оуян Сю, императору Хуэй-цзуну и многим другим в то время.

В 1100 г., в возрасте девятнадцати лет она вышла замуж за молодого ученого Чжао Минчэна. Увлечением всей его жизни было коллекционирование манускриптов на камне и бронзе. Она так описывает начало их совместной жизни:

Когда мы поженились, моему мужу был двадцать один год, он учился в Бяньланской Национальной Школе. Наши семьи были бедны, мы были вынуждены экономно распоряжаться деньгами. Но каждый месяц, когда мой муж получал стипендию, он закладывал кое-какую одежду в ломбард и, получив в итоге 500 монет, мы отправлялись в храм Сянго, для того чтобы приобрести несколько копий манускриптом, а на обратном пути заходили на рынок, чтобы купить, небольшое количество фруктов. Вернувшись домой, мы вместе перечитывали эти манускрипты, и в это время мы были так счастливы, как будто жили в царстве небесном.

Через два года мой муж получил официальное назначение в провинцию. Теперь мы были обеспечены едой и могли позволить себе покупать новую одежду, а он получал удовольствие от того, что теперь мог удовлетворить свою страсть к интересующим его манускриптам из любого уголка империи. Через некоторое время он собрал великолепную коллекцию... Но он был одержим своим собирательством, и когда видел очередной экземпляр рукописи или картины какого-нибудь известного художника или бронзовое изделие, датированное прошлым веком, или даже более раннее, он опять закладывал свою одежду, если ему не хватало средств на покупку¹⁸.

Они с удовольствием проводили ночи, рассматривая и обсуждая картины и различные бронзовые изделия, и ложились спать только тогда, когда догорали свечи. Иногда после ужина они сидели в библиотеке с чашечкой чая и играли в забавную, на наш взгляд, игру. Они давали друг другу задание найти какой-нибудь отрывок из многочисленных книг, которыми были заставлены все полки. Победитель имел право первым приступить к чаепитию: «И иногда, — рассказывает Ли Цинчжао, — я так смеялась, что весь чай проливался мне на одежду, и нечего было пить». Но то было время обострения политической ситуации в стране:

Мы услышали, что варвары внезапно атаковали столицу. Мы в спешке начали упаковывать нашу драгоценную коллекцию в коробки с дурным предчувствием, понимая, что у нас больше нет возможности ее хранить.

В последующие три года после падения Кайфэна молодая пара переезжала с места на место по мере того, как их изысканная империя сокращалась. И каждый раз они были вынуждены оставить или продать часть коллекции. В 1129 г. Чжао был назначен на новую, более опасную, нежели ранее, должность. Он принял решение отправить жену и остатки коллекции в более безопасное место. Сначала они путешествовали вместе по реке, но потом он вынужден был продолжить свой путь в одиночестве верхом на лошади.

Он стоял на берегу, и сердце его было бесстрашным, как у тигра, а глаза сверкали. Когда мы прощались, и я стояла в лодке, меня охватил ужас. Я спросила его, что мне делать, если я узнаю, что ситуация в городе ухудшилась.

Он ответил, что я должна, в первую очередь, избавиться от тяжелого багажа, лишней одежды и одеял, затем я могу продать книги и картины, а лишь в крайнем случае старинные изделия из бронзы, но изделия из фарфора он приказал оставить у себя и хранить до конца. Он вскочил на лошадь и умчался по пыльной дороге в неизвестность.

Она больше никогда его не видела. Позже она узнала, что он умер от болезни, совсем не на поле брани. Постепенно она продавала его коллекцию, чтобы как-то содержать себя, очень много ездила по стране, навещая те места, где они бывали вместе: