Кратеры Бабакина - [3]

Всего шесть лет жизни отдал Георгий Николаевич Бабакин космосу. Но он сделал столько, что поставил себя в один ряд с выдающимися учеными и конструкторами, чей вклад в развитие практической космонавтики неоспорим и общепризнан.

4 августа 1971 года «Правда» писала: «…Георгий Николаевич Бабакин являлся крупным специалистом по созданию автоматических аппаратов для исследования Луны и планет Солнечной системы…»

Академик Б. Петров в статье «Роль Академии наук СССР в исследовании и освоении космического пространства», напечатанной в «Вестнике Академии наук СССР», говорит: «Разработка АМС серий «Луна», «Венера» и «Марс», начатая под руководством академика С. П. Королева, была успешно продолжена коллективом, который возглавлял талантливый конструктор, член-корреспондент АН СССР Г. Н. Бабакин, создавшим последующие поколения этих сложнейших космических автоматов».

В сборнике «Современные достижения космонавтики», вышедшем в 1975 году в издательстве «Знание», читаем: «Приоритетные достижения в области исследования Луны и планет в нашей стране были достигнуты благодаря выдающемуся вкладу в развитие ракетно-космических систем нашими замечательными конструкторами во главе с академиками С. П. Королевым, В. П. Глушко и членом-корреспондентом АН СССР Г. Н. Бабакиным».

В павильоне «Космос», самом, наверное, посещаемом на ВДНХ павильоне, среди портретов К. Э. Циолковского, Н. Е. Жуковского, С. П. Королева, В. П. Глушко, А. М. Исаева, М. К. Янгеля — портрет Г. Н. Бабакина.

Так в чем же секрет необычности этого в общем-то обыкновенного человека? Что позволило ему взойти на вершину конструкторского творчества, где искать корни его творческих достижений?

Может быть, в той исключительной доброжелательности к людям, которую он проявлял всю свою недолгую жизнь? Или в неимоверной работоспособности, которая всегда содействовала его творческому развитию? Или, наконец, в неиссякаемости стремления к познанию нового, с тем, чтобы на базе этого нового обеспечить дальнейшее продвижение вперед вверенному ему участку работ?

А может быть, все объясняется по-другому. Может быть, ему однажды просто случайно повезло, и он вдруг, непонятным образом, стал тем, о ком теперь говорят и пишут?

Конечно же, нет! В сложной, полной поисков и свершений жизни Бабакина, прошедшего последовательно, ступенька за ступенькой, путь от радиомонтера до главного конструктора космических аппаратов, не было места везению, «счастливому случаю». Каждый, кто вместе с ним как бы пройдет по «ступенькам» его жизни, убедится в этом сам.

Его жизнь — прекрасный пример того, каких высот достигает труженик, если идет в ногу со временем, если его интересы находятся в полном соответствии с требованиями эпохи, если для него нет мелочей и деления на «свое» и «чужое».

Его жизнь — пример многим, особенно молодым, юным, тем, кто только-только еще выбирает свой путь среди бесчисленных дорог творчества. Его жизнь — пример и тем, кто, уже выбрав свою дорогу, делает первые шаги по ней…

В этой книге вы встретитесь с Бабакиным в различных ситуациях и проявлениях и сможете в какой-то степени представить круг вопросов, которыми он занимался. Но это будет, конечно, незначительная часть целого.

Вы узнаете о станциях, разработкой которых он руководил. Это, по-моему, просто необходимо, потому что человек познается в первую очередь в делах, а дела Бабакина — это прежде всего автоматы, ставшие известными всему миру. В каждом из них — частицы его неуемной, нетерпеливой, вдохновенной жизни.

Глава первая На подступах

1

В одном старом, тихом, до удивления тихом арбатском переулке и по сей день сохранился дом, в котором жил Бабакин. Мне несколько раз довелось, еще при его жизни, побывать в этом доме, в огромной коммунальной квартире, где в одной из комнат в конце 1919 года поселились Банкетовы. Мать Георгия Николаевича Мария Сергеевна и его отчим Николай Дмитриевич Банкетов. Георгий Николаевич, Юра, как звали его в семье, родился 13 ноября 1914 года. Его отец, Николай Алексеевич, все четыре долгих года первой мировой провел на фронте и умер в 1917 году. С декабря 1919 года Банкетовых стало четверо: у Юры появился брат Алексей, который стал потом для него не просто братом, но и верным товарищем, другом.

Без малого сорок пять лет ежедневно уходил из этой комнаты Юра, а затем Георгий Николаевич на учебу, на работу.

В те годы в квартире жило человек двадцать — двадцать пять.

За дверью квартиры, украшенной, как это водится, многочисленными звонками, — то ли широкий коридор, то ли узкий зал. «Тут много лет назад, задолго до войны, стоял стол для игры в пинг-понг. Много времени мы провели за ним. И Юра. И его товарищи. И все соседи по квартире», — рассказывали мне.

Эти сведения интересны не просто сами по себе. В них атмосфера, которая с детства окружала Юру. Еще по Ильфу и Петрову, пусть в какой-то степени гротескно изображавших сообщество людей, вынужденных общаться друг с другом в отведенном им «замкнутом объеме», мы четко представляем себе все прелести коммунального бытия. Так вот, наверное, только в коммунальной квартире, в которой живут дружно, я бы сказал, взаимоуважительно, возможен «стол для игры в пинг-понг». А это — отличный житейский пример для воспитания и подражания. Пример, след которого можно обнаружить и через много лет…