Кратчайшее расстояние - [33]

Диск как будто щелкнул и еще чуть подался вперед. Игорь рефлекторно протянул руку, то ли пытаясь поддержать, как падающее стекло, то ли вытащить. Но едва он дотронулся до края, как диск отделился от основания, как старинная пластинка и остался у него в руках. Каменная плита снова пришла в движение.

Мы с Катей ничего не слышали, но увидели, как сначала Игорь, потом Артем отключают микрофоны и наушники. Вот Артем сгибается, обхватывает ладонями шлем, машинальным жестом закрывая уши. Игорь резким жестом берет его за плечо и встряхивает, а потом сам трясет головой, как будто оглушенный.

Мы с Катей с ужасом смотрели на эту немую сцену. Очевидно, там что-то происходило.

— Катя, что это? — трясущимися губами спросила я. — Что? Они что-то слышат? На них как-то воздействуют?

— Артем! Игорь! Ответьте! — кричала Катя в бесполезный микрофон. — Артем! Уходите оттуда!

Мне казалось, что прошли часы, но бесстрастный секундомер отсчитал всего полминуты.

На экране Игорь щелкнул нагрудным тумблером, и я услышала родной голос, только хриплый, как будто сорванный.

— Все нормально. Не плачь, Мила.

И я наконец-то заплакала.

Земля. Россия. Вечер дня высадки. Итоговый выпуск новостей одного из центральных каналов.

— Сегодня информагентства всех стран мира выпустили сообщения с пометкой 'молния'. В разных концах Земли очевидцы стали свидетелями необъяснимого явления, получившего название 'Стон Земли' или 'Шум Земли'. Низкочастотный гул неизвестного происхождения слышал жители Нью-Мексико и Окленда. Его зафиксировали в Онтарио и Москве, о нем сообщают из Австралии и Азии. Научные экспедиции в Арктике и Антарктиде подтверждают наблюдение подобного феномена. До сих пор этих звуков никто и никогда не слышал. Предлагаем вашему вниманию наш репортаж.

Даг Шафер, Канада:

— Эти звуки были очень интенсивными, казалось, что грохочет все. Как будто огромный океан.

Наталья, Ростов-на-Дону:

— Шум был такой необычный, что его даже нельзя ни с чем сравнить. Он был мощный и страшный. Прямо рев какой-то, как будто пролетает самолет прямо над домом.

Татьяна, Москва:

— Он шел как бы из Земли, но был повсюду. И для меня это было непонятно и страшно.

Ильяс, Алматы:

— Он как будто был везде, вокруг. Такой низкий, достаточно пугающий, непохожий на все остальные звуки.

Рон, Сидней:

— Он разбудил меня ночью. Странный гул, проникающий даже сквозь закрытое окно. Создается ощущение паники беспричинной. И буквально даже не знаешь, что делать в этот момент. Реально стало страшно, думал, что уже надо собирать вещи, ребенка, документы — куда-то бежать. Непонятно, откуда он шел, ощущение было такое, будто этот звук обволакивает.

Наш канал будет следить за развитием событий.

Глава 10. Домой!

— На какие символы ты все-таки нажимал, Игорь? — я рассматривала фото диковинной находки, сделанное сквозь прозрачную крышку контейнера. — На первые попавшиеся?

— Присмотрись, Мила. На первый взгляд знаки как будто похожи и нанесены на диск беспорядочно. Но ближе к центру глаз зацепился за что-то знакомое. Мне показалось, что это стилизованное изображение солнца. А влево от него по спирали — видишь? — 9 кружков разных размеров. Один перечеркнут косой линией. Я нажал последовательно на 'Солнце', 'Землю' и 'Марс'.

— Интересно, а если бы на Сатурн или Юпитер?

— Мы этого уже никогда не узнаем.

— А что вы с Артемом слышали? Ты мне так и не рассказал…

— Подобрать определение сложно. Мы с Артемом пытались анализировать — звук техногенный? Природный? Ни то, ни другое… Низкочастотный, на грани слышимости.

— А может, ультразвук? — поумничала я.

— Поверь, нет, — усмехнулся Игорь. — Отличить легко.

— Но на что похоже? Гул, шум, скрежет, вой, рев? — допытывалась я. — Хотя бы отдаленно, что напоминает? Может, сигнализация сработала, как в банке?

— Мила, я понимаю, как ты так быстро карьеру сделала. Ты, когда пристанешь — намертво, как лазерная сварка. Никогда не слышала, какой шум издают источники высокого напряжения? Высоковольтная ЛЭП, например? Что-то подобное. Только в сотню раз мощнее.

Игорь замолчал. Я тоже притихла. Гладила его по груди, по ложбинке позвоночника, по животу. Куда дотянусь, в общем. Мы приткнулись на своем сиротском ложе в кладовке, уставшие настолько, что не могли ни спать, ни заниматься любовью, ни есть.

Мы провели на орбите предельно допустимое время — тридцать два дня (вообще-то это были сутки, но я так и не смогла приспособить к числительному 'тридцать два' существительное 'сутки'. Никто не знает, как?) и последние семьдесят два часа практически не спали. По штатному расписанию проверяли оборудование, Игорь выходил из жилого модуля, проводил диагностику двигателей и контролировал запасы топлива, воды и кислорода. Артем активировал выносные камеры и по миллиметру обследовал внешнюю обшивку.

Потом 'подняли' орбиту, Игорь запустил двигатели, они отработали заданное время, снова выводя нас на гелиоцентрическую траекторию. Домой мы возвращались 'огородами' — чтобы догнать Землю, нам надо дважды пересечь орбиту Венеры. Поэтому путь домой будет длиннее суток на сто — сто пятьдесят в лучшем случае.

И вот снова за иллюминаторами темнота и тишина, Земля подтвердила, что маневр завершен успешно, командир дал нам двое суток отдыха и решил не отключать на это время гравитацию. Отдых мы решили начать со здорового сна, но вот валялись уже два часа, разговаривали, молчали, старались уснуть, и все бесполезно. Больше всего хотелось уже встать и чем-нибудь заняться. Но тут наш доктор, у которой, как и у Артема, проявились те же симптомы, пришлепала к нам, выдала по пластиковому стаканчику со снотворным, воду, и приказала спать. Мы, как люди дисциплинированные, подчинились. Я еще покрутилась, устраиваясь, пока Игорь не взял дело в свои руки — обнял меня, прижал спиной к животу. Я забрала его руку, положила щеку на ладонь, как на подушку, вытащила у него из-под носа косу и после всех хлопот наконец-то уснула.