Красный Петух - [47]
- Мы поспорили, - сказал Аппельтофт, протягивая Карлу пластиковую чашку с кофе и пакет с сахаром, - так что давай покороче.
Карл не спеша размешал пластиковой ложечкой два кусочка быстрорастворимого сахара, а потом заговорил.
- Можно и очень коротко, - начал он. - Во-первых, наблюдение велось так, что любой мог обнаружить преследование. Все делалось по-дилетантски или слишком малым количеством людей, а может быть, и то и другое. Но факт остается фактом. Во-вторых, на нем были не джинсы, а совсем другие брюки, в этом по крайней мере твердо уверен полицейский, писавший отчет. И еще... выводы уже почти готовы. Если бы он сменил брюки, то сменил бы и куртку, ведь она гораздо больше бросается в глаза. В-третьих, они так и не знают, зачем он приезжал в Осло и что делал там, поскольку большую часть времени он оставался вне их поля зрения. А это, черт возьми, могло быть что угодно. В-четвертых, я так и не понял его шутки со своими преследователями. Она явно была проделана не ради приобретения алиби, ведь он летел по билету на собственное имя. Так убийца себя не ведет. По крайней мере, насколько я понимаю. Итак, в багаже у меня нет ничего, что могло бы подтвердить гипотезы Шер... Нэслюнда.
Фристедт достал десять крон и протянул Аппельтофту, а тот не без удовольствия засунул их в нагрудный карман пиджака.
- Мне кажется, выводы безупречны, - сказал Аппельтофт.
У коллеги при департаменте иностранных дел Фристедт уже проверил данные о телефонной угрозе палестинцев посольству в Бейруте и о существовании какой-либо связи между этой угрозой и тем, что Нэслюнд разрешил напечатать в газетах "Свенска дагбладет" и "Экспрессен". Но угрозы как таковой не было. Посольство каждую неделю регистрирует до двадцати разговоров, содержание которых можно охарактеризовать как угрозу. На прошлой неделе, например, собирая "урожай", наткнулись на такой звонок: если такой-то и такой-то палестинец не получит разрешения остаться в Швеции, то против самих же полицейских начнутся террористические акции. Однако в посольстве пришли к выводу, что это был нажим родственников названных палестинцев, которым эти родственники оказали медвежью услугу. У палестинского движения нет достаточных причин угрожать шведскому посольству, как и нет причин желать увеличения числа беженцев.
Потом, с этими "даал" или "далет" - на арабском это или на иврите? Что точно говорила эта израильтянка, офицер безопасности?
Карл задумался. Она сказала, что это на иврите. План назывался "план Далет". Она сказала об этом очень охотно, полагая, что рано или поздно Карл все равно узнал бы. Иными словами, на арабское происхождение термина не было ни единого намека.
- Звони ей, - сказал Фристедт, - звони ей сейчас же.
Карл сомневался.
- Да, но не очень-то вероятно, что она...
- Попробуй, во всяком случае. Звони сейчас и отсюда, - сказал Фристедт и протянул Карлу телефонный аппарат.
Телефонный разговор был очень коротким. Посольство сообщило, что Шуламит Ханегби уехала в Израиль по очень спешному личному делу и ее не ожидают в Стокгольме раньше чем через три месяца.
- Да-а, вот так-то, - вздохнул Фристедт. - Возникает вопрос: удастся ли Шерлоку Холмсу развить нам свой тезис об этих "даал" и "далет" и "угрозах" посольству? Откровенно говоря, сомневаюсь. Хочешь поставить новую десятку? А, Аппельтофт?
Аппельтофт буркнул что-то о "справедливости", учитывая результаты предшествующего пари.
- Хотя можешь сразу же забрать свою десятку, пока мы не забыли, - продолжил он и через стол протянул купюру Фристедту, а тот с удовольствием засунул ее в карман.
И все же оставалась масса подозрений, связанных с Понти и его товарищами, это понимали все. Хотя уцепиться было не за что и не на что было опереться, это тоже все понимали.
- Значит, у нас единое мнение о предложении, которое мы сделаем Шерлоку через десять минут, - сказал Фристедт Карлу. - Хорошо, что мы едины. Но все же скажи, что ты сам-то обо всем этом думаешь?
У Карла уже не было никаких сомнений.
- Предложение действительно умное. Девушку надо тактично спросить, зачем ей нужен был контакт с Фолькессоном. Если гипотеза правильна и она действительно хотела предупредить Фолькессона о чем-то, то она и сейчас расскажет об этом; а если гипотеза ошибочна, то хотя бы поймем в чем.
Но на встрече с Нэслюндом их предложение не прошло. Напротив, на большом совещании было принято решение увеличить следственную группу на пять или шесть специалистов по ведению допросов и на два человека - для расширения телефонного прослушивания.
Фристедт холодно сообщил о результатах работы своей группы. При этом, как и большинство присутствовавших, он не мог не отметить недовольства Нэслюнда, но заставил себя выложить все. Выводы: нет никаких улик о связи подозреваемого преступника и четырех левых активистов в Хэгерстене. Было бы, конечно, особенно интересно допросить подозреваемого преступника кое о чем, но какой-либо приемлемой юридической основы для его задержания, по мнению следственной группы, нет. Таким образом, надо подобраться к девушке, имевшей контакт с Фолькессоном, не брать ее, а поговорить с ней, инспирировать неформальный допрос - на этом Фристедт и закончил.
Книга считается классикой шведской литературы, общий тираж только в Швеции 600 тысяч экземпляров. Одна из самых читаемых книг в Швеции. В 1990 году во Франции получила Prix France Culture как лучшая иностранная книга года. В 2006 году номинируется в Германии на Deutsche Jugendliteraturpreis.Обычное простое наказание сводилось к тому, что виновного школяра затаскивали в душевую и держали на привязи под потоком холодной воды. Существовала добрая дюжина способов поставить на место «новых-и-крутых».Во время Монашеской ночи учителя уходили к себе и засовывали вату в уши, или ставили на проигрыватель пластинку Вагнера, или придумывали что-то еще, лишь бы совершенно ничего не видеть и не слышать.«Ты получишь свой ад здесь и сейчас, будь уверен!» Добро пожаловать в Шведский интернат!
Ян Гийу (Jan Guillou), один из самых популярных современных писателей Швеции, в своем увлекательном романе создает яркую фреску жизни средневековой Скандинавии. Вместе с главным героем романа, юным Арном, читатель побывает в поместье его отца Магнуса, в монастыре цистерцианцев, на деревенской свадьбе и на тинге, съезде благородных рыцарей, где решается, кто будет королем страны. Роман, переведенный на многие языки мира, в 1988 году был удостоен высшей литературной награды Швеции.На данный момент писателем созданы четыре романа из цикла «Рыцарь Арн», но в России издан лишь первый.Цикл «Рыцарь Арн»:1.
Суперагенту Карлу Хамильтону по кличке Coq Rouge поручено ликвидировать банду дерзких и жестоких террористов, действующих на территориях разных государств. Для этого он внедряется в преступный мир Гамбурга, затем Сирии и Ливана. Неоднократно подвергая свою жизнь смертельной опасности, герой пройдет все испытания и решит поставленную задачу. Хамильтона ждет очередной орден. Но сам Карл недоволен собой, ведь каждый раз при "вынужденном" применении оружия он испытывает угрызения совести и желание покончить с этой карьерой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В последний раз, когда детектив-сержант Скотланд-Ярда Виджай Патель был в Индии, он поклялся больше не приезжать сюда. Но в Бангалоре при крайне странных обстоятельствах кто-то убивает трех молодых женщин, и его вызывают из Лондона на помощь местной полиции. Оставив невесту, Патель возвращается в Индию – в свое прошлое… В поисках связи между тремя убийствами он нащупывает след. Кольцо на пальце ноги является символом брака, а красные сари по традиции надевают невесты. Что убийца пытался сказать этим?.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.
Аналитик Волжского управления ФСБ обещал передать заместителю Генерального прокурора Меркулову информацию о коррумпированности своего руководства и… исчез. Теперь его ищут и волжская спецслужба, опасающаяся разоблачения, и Генпрокуратура – Меркулов отправляет в провинцию Александра Турецкого. Цель визита: инкогнито пройтись по следам секретного доклада, выяснить правду и найти аналитика – живым.
Александра Турецкого отстраняют от расследования уголовного дела в отношении крупнейшего банкира и бывшего генерала КГБ, подозреваемых в организации заказных убийств. «Важняку» стоит немалой крови доказать свою правоту, поскольку угрозы расправы постоянно преследуют и его самого, и его семью.