Красный Наполеон - [34]

Моя приязнь к ней со времени той ночи в Москве, когда мы ее высвободили из ночной свалки в ресторане, только возросла.

Вот уже ряд месяцев, как она не покидала меня, приходя мне на помощь в минуты самой напряженной работы. Ничто – ни тяжелая работа, ни утомительные переезды – не могло помешать ей исполнять свой долг.

В Париже и в Лондоне Марго, бывшая свидетельницей напряженной работы, происходившей вокруг Карахана, превратилась из моей личной секретарши в ценного сотрудника. Она была прекрасно осведомлена обо всем происходившем вокруг нас, обладала богатым запасом сведений по вопросам европейской политики и хозяйства. Неисчерпаемый запас ее сил и огромные познания были изумительны.

– Это какой-то ад, – сказал Уайт, стиснув зубы. – У меня чешутся руки при виде этих желтых образин.

Бинней был так сильно взволнован, что не был в состоянии выжать из себя хотя бы слово.

Мы навели ряд справок, но вам удалось лишь выяснить, что Марго позвонили по телефону, и она уехала в закрытой машине.

Луч надежды зародили в нас слова Бойера.

– С ней ничего не случилось, – сказал он – вам следует выждать.

В ночь на 2 января 1934 года, мы получили сведения о воздушной бомбардировке, которой подвергся, город Салина Круц, и о высадке десанта на мексиканском побережье.

Население Лондона было оповещено об этом экстренными выпусками газет, вышедших на десятке различных языков. Торжество толп, вываливших на улицы, достигло апогея.

Судя не сообщениям газет, можно было ежеминутно ожидать первого вооруженного столкновения отрядов Карахана с американцами.

Соединенные Штаты довели до сведения красного Наполеона, что попытка проникнуть на территорию Мексики будет истолкована, как нарушение доктрины Монроэ, и повлечет за собой военный конфликт с Соединенными Штатами.

В ответ на это опубликованное официальное сообщение красной штаб-квартиры гласило следующее:

„Высадка сибирских, монгольских и японских сил в Салина Круц проведена без больших потерь.

Высадка десанта была произведена под защитой японского красного флота, и ей предшествовал обстрел города. Наши войска продвигаются вдоль железной дороги на север в направлении на Техуантепек.

Мексиканские войска отступают к заливу Капече. Наш воздушный флот продолжает преследовать неприятеля.“

Впоследствии нам пришлось узнать, что в тот момент, когда мы в Лондоне читали первые сообщения с фронта, произошло первое столкновение красных воздушных сил с аэропланами Соединенных Штатов.

По моей просьбе, Карахан представил мне возможность повидаться с ним.

В покоях Букингемского дворца царило большое возбуждение. Из приемной меня провели в рабочий кабинет диктатора, и я очутился наедине с красным Наполеоном.

Карахан сидел за большим столом. Наклонив голову вперед, он изучал расстеленную перед ним большую географическую карту. На карте виднелись разноцветные флажки.

Прошло несколько минут, прежде чем Карахан, оторвавшись от созерцания карты, поднял голову и взглянул на меня. Он не удостоил меня словом привета.

– В чем дело? – прозвучал вопрос, и голос его был сух и жесток.

– Я пришел к вам, чтобы сказать, что беру данное вам честное слово назад, – сказал я, – вы находитесь в состоянии войны с моей родиной. Пройдет несколько часов, и война станет фактом. Я гражданин Северо-Американских Соединенных Штатов и в качестве такового находился при вас в течение последних лет. Я должным образом научился ценить оказанное мне внимание и доверие. Вам известно, какого я мнения о патриотизме и долге перед страной. Я никогда не скрывал этого от вас. Поэтому я прошу разрешения возвратиться к себе на родину с обоими моими сотрудниками.

Последовало долгое молчание. Стальные глаза Карахана покоились на моем лице. Несмотря на все старания разгадать, что таилось в его душе, я почувствовал себя бессильным перед этой задачей.

Наконец, Карахан заговорил:

– Мир стоит на пороге новой эры. Земной шар слишком мал для того, чтобы на нем могли существовать две различные к взаимно исключающие друг друга политические системы. Мир должен быть приведен к единству, и он должен подпасть под единую власть. Я не сожалею о том, что произошло в Салина Круц. Если бы это не произошло, то же самое случилось бы в другом месте. Я горжусь тем, что со времени заключения парижского мира я оказался в состоянии реорганизовать свою армию таким образом, что моту теперь пойти навстречу к новым победам. Наполеон завоевал всю Европу, но оказался бессильным перед полоской воды, отделяющей Англию от материка. Я завоевал весь мир, за исключением западного полушария. Ламанш остановил Наполеона, и это стало началом его конца. В этом крылась его ошибка, а я учился на его ошибках…

Никогда мне не приходилось слышать от Карахана такого обилия слов. Но он продолжал:

– Народы Нового Света надеются на то, что Атлантический и Тихий океаны послужат для нас надежной преградой. В этом ваше заблуждение. Океан больше не является для меня препятствием. Вам известно, какими силами я располагаю: за мной стоят 900 миллионов Азии, 400 миллионов Европы, 180 миллионов Африки. В лагере противника 130 валлонов Северной Америки и, быть может, 40 миллионов обитателей Южной Америки. Сопоставьте эти количества: полтора миллиарда людей против двухсот миллионов! В нашей власти промышленность трех континентов, неисчерпаемые запасы сырья. Вся европейская промышленность объединена и работает согласованно, превышая наши потребности.