Красный квадрат - [2]
— Эй, т-ты чего… — услышал он голос Вадима и понял, что не может от картины язык оторвать, что тот прилип к ее поверхности накрепко, как тогда в каторге ли, в сибирском остроге — вдруг возникло в его голове видение — когда, исполняя зарок, что, мол, не выдаст, не подведет, на крепком морозе лизнул топор, предназначенный для убийства охранника.
Картинка была настолько правдоподобная, что Кириллов оторопел. Словно этот фрагмент от века существовал в мозгу, в закоулках его бессознательного, и вот теперь почему-то всплыл.
Или таким образом начинает проявляться его гениальность, обещанная барышней со змеями на животе? Надо включить этот эпизод в сюжет в качестве приквела. Мол, закатали в Акатуй Володьку Арбенина — за растрату да за подлог, ибо карточный долг — долг чести, все прочее долги — не долги. А там… Вручили топор: мол, будь другом, а не то будешь трупом к утру. Мертвый охранник. Бежали люди опасные, уголовные, да двое поляков с ними, однако никто на себя крови солдатика взять не захотел.
Впрочем, он был почему-то уверен, что фрагмент относился к доакатуйскому периоду сибирской каторги. И географический регион другой. Небо выше, чем в Нерчинском горном округе. Равнина, насколько хватает глаз. Более западная, нежели Забайкалье, Сибирь. Или Восточно-Казахстанские степи.
Интенсивность и правдоподобность пережитого Кирилловым инсайта и напугала его, и обрадовала.
Реальная же картина выглядела довольно комично: испуганный и одновременно сердитый Вадим, рвущий от лица Кириллова картину Малевича с прилипшим к ней языком, да литератор Кириллов, находящийся под вдохновением, некстати ушедший в сюжетные перипетии своего романа. С нарастающей ясностью осознающий, что композицию придется переделать, героя перекроить — путь его более неправеден и кровав, чем ему представлялось доселе.
Кириллов замычал и крепче ухватился за рамку «Квадрата», стараясь сохранить язык. Рот наполняла слюна и стекала по подбородку. И возможно, что это естественное увлажнение способствовало тому, что «Квадрат», наконец, отпустил многострадальный язык литератора.
Вадим с осторожностью вертел и рассматривал картину. Кириллов, мыча, отошел к зеркалу. Язык выглядел удовлетворительно. Разве что красен был больше обычного. И немного прохладен — даже на ощупь. Даже в голове было прохладно, а ко всему — небывалый прилив энергии и веселости переполнял Кириллова, восхитительное ощущение всемогущества и безнаказанности, и даже не ощущение, а твердая уверенность в ней.
На картине же осталось отчетливое пятно.
— Ты что наделал? Куда я ее повешу теперь? — едва не плача бормотал Вадим, в то время как Кириллов был занят новыми ощущениями.
Он с трудом подавил желание взять за горло этого недоумка, прижать к стене, придушить — не до конца, а так, ради острастки.
Обоняние еще более обострилось. Да и прочие чувства — все пять или шесть. Он вдруг услышал, как в дальней комнате шелестит кулер компьютера. Почувствовал вонь от хныкающего потомка. И он вдруг понял, что эмоции и страсти имеют запахи. И желание героина пахнет сильнее, чем страх.
— Ну что ты расплакался? Расплачусь… — скаламбурил Кириллов, вынимая деньги и пересчитывая. Торговаться не стал. Язык все еще казался распухшим и ворочался во рту с трудом.
— Зачем лизнул-то? — недоверчиво глядя ну кучку купюр, спросил Вадим.
Знать бы… Кириллов не знал. Эта собачья выходка смутила его самого.
— Проверял на подлинность, — тем не менее, сказал он, приняв из рук Вадима картину и направляясь к двери.
От «Квадрата» определенно исходил вибрации. Кириллов всеми фибрами их ощущал. Красное Дурево. Возле такого ширева проживаешь (теперь уже — проживал), а на суррогат тратишься, мысленно посетовал он Вадиму.
— Знаю я одного, Додика, — сказал Вадик, придерживая стальную дверь, — у него есть настоящий Коровин. Хошь?
— Пока, мастер-фломастер, — сказал Кириллов, игнорируя предложение.
Коровин ему, Кириллову, был ни к чему.
Всю дорогу до дома он пребывал в приподнятом настроении, весело размышляя о вновь открывшихся возможностях и обстоятельствах. О своем блестящем литературном будущем. Тема есть. И талант. И даже фамилия таланта сего — Кириллов — словно бы намекает на виртуозное владение кириллицей. Теперь, хвала Мефодию, со славянской письменностью дело пойдет.
Тот факт, что фамилия прототипа — Арбенин — тоже была литературная, в свою очередь его вдохновлял.
Он вылез из машины и направился к своему подъезду. Пес, сидевший у входа, дружелюбно ему кивнул.
2
Кириллов привык доверять знакам судьбы. Он знал, что многие известные и даже великие люди не были чужды подобной доверчивости. Феллини, например, мог отказаться от съемок фильма, если что-то в окружающих знаках его не устраивало. Пушкин от черных кошек шарахался. Гоголь — от хорошеньких женщин и от чертей, считая, что это одно и то же. А знакомый Кириллову, но уже довольно знаменитый поэт, чтобы этих знаков не видеть, регулярно напивался пьян.
И это свое суеверие он тоже считал особенным знаком. Оно роднило его с великими. Вводило в круг подобных светил.
Сюжет для его романа ему тоже судьба подбросила. Самым неслучайным образом. Свою бабку, заставшую Серебряный век, Кириллов помнил достаточно хорошо. Эта загадочная старуха обитала одна в прокуренной коммунальной комнате — в этой самой, которая теперь Кириллову принадлежит — дымя «Беломором» фабрики имени Урицкого и попивая дешевый советский, а потом и послесоветский портвейн. Жила долго, тянула со смертью, словно всё кого-то ждала-ждала, да отчаялась. И умерла в 104 года — «от табаку», как диагностировала соседка, Парфенова, тоже недавно скончавшаяся, в шестьдесят два, от старости.
Этот Никита в 20-х ХХ-го навел на засаду белогвардейский отряд. А всё ради полевой кассы. Все оказались убиты, но не все до смерти. Ибо благодаря комплексу мер, принятых полковым врачом, некоторые были заблаговременно забальзамированы. И должны были воскреснуть через несколько суток, а очнулись лишь в наши дни. В основу положены как реальные факты, так и сказка братьев Гримм "Крысолов". А так же двухтомная фантастическая эпопея Николая Федорова "Философия общего дела".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Небольшой, в смысле, очень маленький роман, с прологом и эпилогом.О чем он? О девушке Неждане, и о том, что если тебя пригласили на встречу Нового Года в роскошный загородный особняк, это совершенно не значить, что туда тебе и дорога.Очень легкая сказка, для тех кто верит в чудо и Магию Новогодней Ночи.
Выполняя рутинное поручение, Фредерика оказывается в обстоятельствах, вынудивших ее познакомиться с миром, существующим параллельно с реальностью обычных людей. Там обитают вампиры, и у них свои амбициозные правители, свои непреложные законы, там все пропитано магией и самыми темными желаниями. Оказавшись среди обитателей тьмы, Фреда узнает свое прошлое и обретет любовь, цена за которую окажется слишком высокой. Прошлое встретится с настоящим, а человеческая жизнь станет элементом, связующим то, что не может и не должно быть связано никогда и ни в одном из миров.
А что, если незнание о своих провинностях тоже не освобождает от ответственности? Зачастую, во всех своих бедах человек виноват сам. Но в жизни Саши с самого детства начались необъяснимые проблемы, причины которых были неясны. Какая-то невероятная череда проблем окружила его и продолжала держать в своих цепких лапах, не давая понять причин всех невзгод. Результатом всего этого стала испорченная репутация, отсутствие друзей, и даже контроль со стороны органов правопорядка. Лишь горстка людей, верящих Саше, помогут ему найти причину происходящего.
Некоторые вещи, к которым мы давно привыкли и никогда бы не посчитали их страшными, могут наводить дикий ужас, при определённых обстоятельствах. Если в семье простого человека произойдёт заурядное событие, но причины происходящего останутся неизвестными, то человеческий мозг быстро переведёт ситуацию в разряд пугающей. Просто солнечный зайчик на потолке сведёт с ума семью, заставив искать причины своего появления. Главный вопрос, который так и не сможет задать себе глава семейства: какая цель его появления в их квартире? Ведь он зачем-то пришёл...
На раскопках на острове Поллепель в руинах замка, Моника находит бутыль с посланием внутри. Она, не задумываясь о последствиях, с легкостью вскрывает пробку и зачитывает древнее заклинание. Что было дальше, Моника помнила смутно. Очнулась Моника уже в больнице и, как оказалось позже, в психиатрической. Куда ее определил «любимый мужчина», не забыв прикарманить находку. Да только обитатель таинственной колбы уже выпущен и теперь сосуд бесполезен. Джинн ищет свою спасительницу, чтобы выполнить ее три желания. Но стоит последнему желанию сорваться с уст девушки, как она окажется во власти джинна.
Он всегда приходит без приглашения во тьме ночной. Имя этому гостю Страх, черный человек, Король Кошмаров. Но разве так страшны иллюзии, если сравнивать с тем, что выплескивает водопадом реальность? Бугимен после поражения ищет способ восстановить свою силу и выместить гнев. Казалось бы, явиться к той, что постоянно видит кошмары — лучшее решение. Но так ли все просто?