Красный герб - [55]

Затем он, резко выдохнув, перебросил его через себя. Как и вчера, прямолинейная техника Цербера попалась в Возврат Харуюки, и он полетел к земле головой вперёд...

Раздался влажный звук, и в воздух поднялось облако снега. В этот самый момент Харуюки понял, что ошибку допустил не Цербер, а он сам.

Единственным источником физического урона, действовавшим на Цербера в его неуязвимой форме, были броски, но на уровне «Лёд и Снег» они работали очень плохо. Наваленный на земле снег играл роль подушки, смягчающей удары. Конечно, Цербер всё-таки потерял чуть меньше 10% здоровья, но, в отличие от вчерашнего дня, удар не оглушил его, и после падения он резко ухватился за Харуюки руками и ногами.

— Гх!.. — Харуюки отчаянно попытался вырваться, но неровности на броне Цербера впились в него, словно шипы.

Цербер наскочил на него спереди, обхватив руками грудь, а ногами — пояс.

— А вот ещё одно применение для Физической Неуязвимости... — послышался шёпот, а в следующей момент Харуюки ощутил, как его грудь и пояс сжало чудовищной силой.

Броня Сильвер Кроу с неестественным звуком заскрипела, и вокруг посыпались оранжевые искры. Шкала здоровья в верхнем левом углу начала безжалостно убывать.

Поскольку дуэльные аватары Брейн Бёрста, в большинстве своём, не имеют ртов, то и дышать им не нужно. Поэтому они не задыхаются ни под водой, ни в воздухе, а удушающие техники против них не работают. Но Харуюки всё равно получал урон просто из-за того, с какой силой его сдавливали. Пусть броня металлических аватаров и достаточно крепка, чтобы большинство аватаров не могли наносить им урон удержаниями, усиленной спецприёмом броне Цербера на это сил хватало.

«Неп... лохо...» — даже изнывающий от сдавливания, Харуюки не мог не похвалить Цербера в своих мыслях.

Когда вчера Харуюки тренировался с Фуко и Черноснежкой, его Королева сказала ему: «Помни, что те техники, которые ты показал Церберу вчера, сегодня тебе уже не помогут». Именно поэтому Харуюки победил с помощью Возврата, той техники, о которой Цербер не знал. Но прошёл лишь день, и он уже придумал, как ей противостоять.

— Ты силён, Цербер... действительно силён, — выдавил из себя Харуюки, превозмогая боль. Пусть он и понимал, что они должны «говорить на кулаках», он никак не мог не спросить его, — Но почему... почему ты так торопишься?.. Почему ты говоришь, что без побед... ты не сможешь быть самим собой?..

Он не думал, что услышит ответ. Но, к его удивлению, со стороны лица, находившегося совсем рядом с ним, раздался тихий голос:

— Так же... как и «Второй», с которым вы сражались вчера... так и я, «Первый», — только временный.

— В... временный?..

— Да. Нам с ним дозволено оставаться Цербером, лишь пока мы играем наши роли. И моя роль... побеждать в дуэлях. Я лишь инструмент для побед и набора очков...

От этих слов Харуюки на мгновение забыл о своей критической ситуации и изо всех сил задумался.

В конце вчерашней битвы «Второй», он же Цербер II, живущий в левом наплечнике аватара, сказал: «Когда меня создавали, меня особым образом настроили ради определённой цели» и «я должен был носить ту самую вещь, которую ты куда-то запечатал».

Как понимал Харуюки, «та самая вещь» — это проклятое Усиливающее Снаряжение, Бедствие. Выходит, что задачей Цербера II является контроль Брони Бедствия, а Цербера I — накопление бёрст поинтов.

— Так вот почему... ты остаёшься на первом уровне? Чтобы набирать больше очков от побед?.. — прошептал Харуюки.

Прижавшаяся к нему голова кивнула.

— Именно. Поэтому я должен побеждать. Побеждать и приносить пользу... чтобы доказать, что я живу не напрасно.

Стоило Харуюки услышать эти слова, донёсшиеся до него сквозь броню, как внутри него что-то ярко вспыхнуло.

Он вспомнил, что когда только стал бёрст линкером, он сказал похожие слова своему родителю Черноснежке. Что именно такая роль простой жертвенной пешки, инструмента, которому можно приказывать, лучше всего подходит кому-то вроде него. И что она сама прекрасно это понимает. В ответ Черноснежка со слезами на глазах отвесила Харуюки пощёчину. Пожалуй, именно в этот момент Харуюки по-настоящему стал бёрст линкером.

— Ты хочешь доказать что-то, будучи полезным инструментом? Кому? «Родителю»? Друзьям? Командиру Легиона? — задал вопрос, исполненный яростью Харуюки. Цербер не ответил, но Харуюки это не интересовало, и он хрипло закричал, — Это доказательство... ничего не стоит! Единственное доказательство, которое нужно бёрст линкеру, — сила воли! И доказывать это ты должен лишь одному человеку — самому себе!

— Тогда... докажите Ваши слова! — закричал уже Цербер, которого тоже переполняли чувства. — Для Вас эта битва — лишь одна из сотен! Вас не бросят, если Вы сейчас проиграете! Но я не могу, как Вы! Я должен побеждать во всех битвах до единой! Если вы хотите сказать, что моё «доказательство» ложно, а Ваше — истинно... докажите! Попробуйте победить меня в этой битве, Сильвер Кроу!

Чем пронзительнее становился крик, тем сильнее он сдавливал его. Хоть он и уступает в силе мощным синим аватарам, но его твердейшая броня — грозное оружие. Серебряное тело Сильвер Кроу сминалось, швы начали расходиться.