Красные нити - [96]

— Понятно, — кивнула Стас.

— Извините, если вас это задело, — потупив взор, проговорила завуч.

— Ничего, — почти равнодушно ответил Стас, — подскажете мне адрес вашего цирка, где работает… Диана Злотникова?

Информация, которую Стас получил в процессе разговора с завучем школы, серьезно преобразила картину происходящего. В деле Людмилы Елизаровой открылись новые и крайне любопытные ракурсы. Как оказалось, у предполагаемой жертвы кровожадного Сильвестра Гольшанского была репутация богатенькой, эгоистичной и властолюбивой стервы. Она считала школу своим личным королевством, она унижала и гнобила школьников, чьи родители не могли похвастаться высоким достатком или влиянием. И она, что с трудом укладывалось в голове у Стаса, в десятом классе переспала с любовником своей матери. Не иначе, как ради мести собственной матери. В этом Стас почти не сомневался.

Корнилов прогрел двигатель, и собрался уже выехать со стоянки возле школы, как его мобильник тревожно зазвонил.

Стас коснулся кнопки на руле, принял вызов на громкую связь.

— Привет, — раздался голос Домбровского, — Стас, как ты и просил я съездил в тюрьму, где держат Алсуфьева… Вернее держали.

— Что значит «держали»? — настороженно спросил Корнилов. — Его, что перевели?

— Нет, Стас, — прокашлявшись, ответил Коля, — когда я приехал в «Кресты», мне доложили, что Нифонт Алсуфьев сбежал за два часа до моего приезда.

— Твою мать, — выдохнул Стас.

— Я им тоже самое сказал, — хмыкнув, ответил Коля.

— Его ищут? — быстро спросил Стас.

— Да, но-о… без огласки.

— В каком смысле «без огласки»?! — проговорил Стас, чувствуя подступающую злость. — Его не объявили в розыск?

— Только раздали ориентировки постам ГИБДД и ППС.

— Чёрт! — выдохнул Стас. — Ты объяснил им, что Алсуфьев может быть гораздо опаснее, чем они думают?

— Объяснил, — вздохнул Коля.

— И что?!

— «Нифонт Алсуфьев с большой вероятностью будет задержан в ближайшие несколько дней. Если же этого не произойдёт, он будет объявлен во всероссийский розыск, и тогда ему точно не скрыться. Беспокоится не о чем», — скучным голосом, с иронией процитировал в ответ Домбровский кого-то из полицейских.

— Вот же бестолочи, — с досадой покачал головой Корнилов.

— Думаешь, Алсуфьев может быть Портным?

— Нет, — чуть скривился Стас, — но он уверен, он что-то знает и… как-то связан с ним.

— В смысле? — не понял Домбровский. — Стас ты что думаешь, что… что Портной он…

— Да, Коль, — вздохнул Стас, — я всё больше подозреваю, что Портной действовал не один. А ещё… Ещё я думаю, что мы всё о нём ещё услышим.

— Никогда не думал, что скажу это, — помешкав ответил Коля, — но очень надеюсь, что в этом ты все-таки ошибаешься.

— Не поверишь, — грустно усмехнулся Стас, посмотрев на себя в зеркало заднего вида, — я тоже.

ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ

Вторник, 19 января

Автомобиль плавно остановился. Неровные горки сугробов меркло поблескивали в лучах фар. Перед капотом автомобиля Карабанова прошла какая-то пожилая женщина с крупным псом на поводке.

Стараясь сдерживать плещущиеся внутри меня тревожные переживания, я смотрела перед собой, не смея взглянуть на Карабанова.

Он неожиданно коснулся моих волос, почти с лаской легонько поправил несколько прядей.

Я застыла в напряжении, затем опасливо взглянула на него. Капитан Карабанов улыбнулся. Улыбка вышла зловещей и плотоядной.

— Тебе пора, — проговорил он и кивнул на дом, возле которого мы остановились, — твоя подруга ведь живёт здесь, верно?

— Откуда вы знаете, где живёт моя подруга? — спросила я настороженно.

Теперь улыбка Карабанова отражала самодовольное превосходство.

— Я многое о тебе знаю. Неужели ты могла подумать, что появление в России отпрыска одной из самых богатейших семей Европы могло остаться незамеченным?

— Нет, — помолчав, глядя в его глаза, ровным голосом ответила я. — Я так не думаю.

— Умница. Так ты подумаешь над моим предложением, детка?

Я отвела взор, нервно сглотнула.

— Да? — снова спросил Карабанов, и вновь протянул руку к моим волосам. — Подумаешь? Ведь тебе есть над чем подумать, не так ли? Я ведь не зря сказал, что очень многое знаю о тебе… Чего не знаю большинство…

— Я подумаю, — ответила я, не сумев побороть предательскую дрожь.

— И я очень надеюсь, что ты примешь правильное решение, — добавил Карабанов.

— Я могу идти? — боязливо спросила я, не глядя на него.

Он ответил не сразу. Затем вдруг наклонился ко мне близко. Слишком близко. Я подалась вправо, хотела отодвинуться от него. Но он по-прежнему был слишком близко. Я почувствовала, как он шумно вдыхает воздух возле моих волос. Я чувствовала прикосновение его горячего дыхания к моей коже. Я против воли задрожала всем телом. Карабанов не торопился отстраняться от меня. Он продолжал вдыхать запах моих волос, моей кожи. Он вдыхал с демонстративным, показательным удовольствием.

Я сидела, не смея пошевелится. И плаксиво скривилась от омерзения и ужаса.

— Иди, — наконец, прошептал Карабанов.

Я услышала характерный щелчок, с которым обычно открывается дверца автомобиля.

— Я буду ждать положительного ответа, детка, — бросил мне напоследок Карабанов.

Я натянула капюшон куртки. Поглубже. Мне хотелось спрятаться от все окружающих. В особенно от капитана следственного комитета Евсея Карабанова. А ещё помыться. Я чувствовала себя… испачканной.