Красные нити - [159]

— Да, я тоже хочу! — поспешила заверить я.

Я и так чувствовала горечь вины за то, что тогда ушла с его матча, и за то, что не поздравила его, как девушки других игроков. И я очень боялась обидеть его снова.

— Я просто… я… я в больнице, — сдалась я.

— В больнице? — сразу же насторожился Мирон. — Принцесса, что с тобой? Блин, я сейчас приеду!

— Да нет, не нужно, Мир… Зубастик, это… я… это не опасно.

— Точно?

— Точно, — вздохнула я.

— Солнце, — осторожно спросил Мирон.

— Да?

— Ты, что у этого… вашего… ну… женского врача?

Я закрыла глаза, чувствуя невыносимый приступ стыдливости. Ну, вот зачем он это спрашивает!

— Да, — выдохнула я, надеясь, что это удержит его от приезда.

— А-а… — протянул Мирон, — Ну, ладно… Тогда, увидимся! Пока!

— Пока…

— Скажи ещё раз, — вдруг попросил он.

— Пока, Зубастик, — вздохнула я со смешком.

Я нажала отбой и спрятала телефон обратно в свой рюкзачок. Как только я его застегнула то сразу же наткнулась на ухмыляющееся лицо только что проснувшегося Бронислава.

— Кто такой Зубастик? — со смешком спросил он.

— Мой парень, — пробубнила я себе под нос.

— Не думал, что у тебя есть парень, — заметил Бронислав.

Я уставилась на него со смесью удивления и обиды.

— А это ещё, почему?

— Ну-у… — протянул Брон, и отмахнулся. — Не важно.

Я смерила его хмурым взглядом. Взял и с утра испортил настроение! Почему это он не думал, что у меня может быть парень. Что, со мной что-то не так? Или… Или что?

— Мне нужно уехать… ненадолго, — замявшись, произнесла я.

Брон, в ответ пожал плечами:

— Лети, только больше не лезь никуда, будь добра. Имей ввиду, Аспирин сказал, что ещё выкинешь подобный фокус, он тебя под домашний арест посадит.

— Я учту, — слегка сконфуженно ответила я.

Воспоминание о том, как вчера на меня орал Аспирин нагоняло угрюмую тоску и слезное чувство обиды. Я очень тяжело переносила, когда на меня орут. Да ещё так бешено, как вчера.

Я помотала головой, отгоняя воспоминание о кричащем на меня Аспирине.

Возле своей школы я была чуть больше, чем через час.

Как только я вошла внутрь школьного здания, сразу обратила внимание на прямо-таки ошеломляющую тишину.

Какая-то удивительная и неприятная пустынность распространялась по всему школьному помещению. У охранника, что увлеченно играл во что-то на телефоне, я узнала, что все собрались в нашем новом спортивном зале. Теперь их у нас, по сути, два.

Охранник сообщил, что приехали спонсоры, которые дали приличную сумму на ремонт второго спортивного зала, оснащения классов новым компьютерами, установку кондиционеров, и многое другое. Всё-таки повезло нам с нашим директором. Станислав Владимирович, как говорят русские, «человек старой закалки». Не знаю точно, что это значит, но я ни разу не слышала, чтобы наш директор присвоил себе чьи-то деньги или пытался заработать, сдавая в аренду школьные помещения всяким подозрительным личностям.

Я написала Мирону. И он через пару секунд ответил, что их с командой затащили слушать, как Гольшанский толкает речь.

Я замерла на месте и буквально приросла к полу. Ещё раз перечитала фамилию в сообщении от Мирона.

Гольшанский?! Здесь?! У нас в школе?!!

Я почувствовала, как вкрадчивый холодок, словно, краешком когтя легонько царапает кожу на спине.

Я понимала, что это не Сильвестр Гольшанский. Но… я помнила того мужчину с размытым лицом, из воспоминания Нифонта.

Я отчетливо помнила, как Сильвестр, именно Сильвестр, пришел за платьем… за очередным платьем, которое сшил Нифонт. А значит Сильвестр что-то знает об этих страшных убийствах и о Портном! А если в убийствах, пусть и в роли помощника, замешан Сильвестр Гольшанский, почему не может быть замешана вся его семья? Пугающая, но слишком очевидная, мрачная тайна семейства Гольшанских, точно пятно гнили на каком-то фрукте, проступала на их блистательном облике. Это они… Это всё они. Они все имеют к этому отношение! Не верю, что кто-то из Гольшанских мог не знать, чем занимаются Нифонт с Сильвестром!

Но кто та рыжеволосая женщина, для которой Нифонт хотел принести Раду в жертву? Я не видела никого похожего среди Гольшанских,

Пока я шла к новому спортзалу, меня раздирало внутреннее, нагнетающее беспокойство. Казалось, кто-то с силой сжимает и разжимает мое сердце и что-то сдавливает легкие.

Скользкое предчувствие скорого открытия ужасающей тайны одного из самых страшных убийц современности, становилось всё отчетливее.

Ладно… Они ведь не в курсе, что я что-то знаю. Во всяком случае, хочется в это верить.

Вспоминая, как вчера Бронислав застрелил Нифонта, я в сотый раз пожалела, что не успела услышать имя из его уст. Хотя я и сердилась на Коршунова, я понимала — он спас мне жизнь. И я была ему за это невероятно признательна.

Я подошла к дверям спортзала и в этот самый миг оттуда донесся звук бурных аплодисментов. Я замерла на пару секунд, держа руку на ручке двери. И тут услышала знакомый голос нашего директора, Станислава Владимировича:

— А сейчас слово нашему спонсору, человеку, который сделал для нашей школы действительно очень много. Именно благодаря щедрости Ореста Сильвестровича Гольшанского мы получили этот великолепный спортивный зал, оборудованный всеми современными удобствами!