Красные и белые - [28]
За свой подвиг Гуляев был награждён орденом Красного Знамени.
Вскоре после разгрома Колчака Фёдор Степанович Гуляев попал в Москву. Прибыл сюда ходоком от крестьян Сибири. О Гуляеве — сибирском Сусанине — знал Владимир Ильич Ленин. Принял Гуляева Ленин.
Долго они беседовали. О сибирских людях, делах, лесах. Заговорили о Колчаке.
— Приказал долго жить Колчак, — сказал Гуляев.
— Приказал, приказал, — улыбался Ленин. — Значит, наша взяла. Значит, сила наша.
Прощаясь, Владимир Ильич подарил Гуляеву боевую шашку в серебряных ножнах.
Вернулся старик в Сибирь, в родную Бобровку. Послушать Гуляева собирались люди за много вёрст. Рассказывал Гуляев про встречу с Владимиром Ильичём. Боевую шашку из ножен вытаскивал.
Не расставался Гуляев с шашкой. Всюду носил с собой.
— Ношу при себе, — говорил старик. — Вдруг как новый Колчак объявится!
ГЕНЕРАЛЬСКАЯ ШУБА
Разбили красные белых у Тобола, у Ишима. Взяли города Тобольск, Ишим. Пошли к городу Омску.
Не было у колчаковских генералов больших побед. А вот генерал Римский-Корсаков отличился. Выиграл он сражение.
Дело было так. К Омску красные подошли стремительно. Не ожидали так скоро их колчаковцы, хотя и не верили, что удержат Омск. Стали отводить из Омска свои части. Увозить военное снаряжение.
Так было и в тот день. Генерал Римский-Корсаков ехал в санках в присутствие. Был он генералом по хозяйственной части. Быстро бежит рысак. Шуба богатая на генерале. Папаха на голове.
— Эй, сторонись, эй, берегись, его высокоблагородие едет!
Мчит генерал. Видит: стоит группа военных. Ясно — солдаты. Поравнялись санки с солдатской группой. Не заметили солдаты генерала. Не вытянулись в струнку. Не отдали честь.
— Разболтались! — вскипел генерал.
Остановил он санки.
— Ах вы такие, сякие, этакие! — гневается генерал на солдат. Распекает генерал Римский-Корсаков солдат, а те улыбаются.
«Что такое?! Бунт?!» — хотел крикнуть генерал. Присмотрелся — да это же красные.
Да, это были красные. Брянский полк. Преодолели брянцы за сутки сто километров. И вот уже в Омске.
Вытряхнули бойцы генерала из санок. Вытряхнули из шубы. Сняли с головы генеральскую папаху. Папаху и шубу отправили в дар караульным. Самого генерала — в штаб.
Не так обидно генералу Римскому-Корсакову, что в плен его взяли, как жаль, что лишился папахи своей и шубы. В штабе у красных первым делом твердит:
— Шуба! Папаха! Отняли! Без права!..
Был напористым генерал. Не зря по хозяйственной части. Такого наделал шума.
Смешно красным командирам смотреть на белого генерала. Белые Омск оставили. Не сегодня завтра вообще конец белым. А этот твердит о шубе. Однако сказали красные командиры:
— Верните шубу.
— И папаху, — не отступается генерал.
— И папаху, — распорядились в штабе.
Стали искать генеральскую шубу. Выяснилось, ушли уже дальше брянцы из Омска.
— Не по-советски со мной поступили, — твердит генерал. — Не по-советски.
Вот же шельмец!
Посмеялись красные командиры. Однако распорядились оплатить ему и папаху и шубу.
Победил генерал. Выиграл он сражение.
ПРОДЕЗИНФИЦИРОВАЛ
Строг командарм Тухачевский. Порядок любит. Знает: рядом с порядком идут победы.
Столицу Колчака — город Омск освободили дивизии, входившие в армию Тухачевского. Много здесь разных трофеев красным войскам досталось. Богатые склады. Сотни вагонов со снаряжением, с боеприпасами. Тысячи пленных. Тысячи раненых.
В отступающей армии Колчака ещё с Урала начал свирепствовать тиф. Болезнь эта тяжёлая, изнуряющая, заразная. Тиф стал грозить и армии Тухачевского.
Энергичен Тухачевский, сразу принял срочные меры. Заработали на полную мощность бани. Были созданы специальные отряды по стирке белья. Появились дезинфекционные камеры. Дивились красноармейцы чудному слову: дезинфекция!
— Поголовная, — требовал командарм.
Заулыбались те, кто знал Тухачевского:
— Продезинфицирует нас Тухачевский, продезинфицирует.
И верно.
Явился как-то Тухачевский в какую-то нестроевую команду. Обратился к начальнику:
— Бойцы помыты?
Оказалось, давно не мыты.
— Бельё свежее?
Оказалось, десятой свежести.
— Одежда продезинфицирована?
Оказалось, что пока ещё тоже нет.
Вызвал Тухачевский к себе начальника. Двери были закрыты. О чём он с ним говорил, как говорил — никто не услышал. Только вышел от командарма начальник краснее рака.
Кто-то бросил:
— Продезинфицировал!
С этого и пошло.
Провёл Тухачевский поверку складов. Выяснил: то не учтено, то не записано, что-то и вовсе пропало со складов. Вызвал Тухачевский складских работников. Двери были закрыты. О чём говорил, как говорил — неизвестно. Только вышли те, как помидоры, красные. Смеются другие:
— Продезинфицировал их Тухачевский!
Быстро взяли красные дивизии Омск. Проявили командиры и бойцы воинский пыл и дерзость. Однако нашлись и такие, кто зазнался теперь от победы. Грудь с излишним проворством выпятили.
Вызвал Тухачевский к себе командиров. Двери были закрыты. О чём говорил с командирами, как говорил — неизвестно. Однако вышли от Тухачевского командиры, как кумач первомайский, красные.
Расходятся командиры.
— Ну как?
Насупились командиры. Молчат. Ясно и так по лицам. Продезинфицировал Тухачевский.
Строг Тухачевский. Порядок любит. Знает: рядом с порядком идут победы.
